Не конец истории, Или на пороге Нового романтизма

12 декабря 2023 г.

В поисках диалога в уходящем 2023 году родился проект «Полное погружение в искусство с Игорем Леонтьевым», где художник выступает в новой для себя роли публициста. В каждом новом материале он погружает наших читателей в мир современного искусства, в его корни, связи, героев и антигероев, лидеров и статистов, исторические переплетения и хитрости восприятия. И самое главное, он подсказывает – как понимать искусство, ведь, кто это может сделать лучше, чем сам мастер. А ещё будут прогнозы и предсказания: что будет дальше? Короче, чем дальше - тем интересней, уверяем вас.

Игорь Леонтьев – художник с мировым именем, уже несколько лет живёт в Пскове. Написанные им полотна продаются на знаменитых мировых аукционах, находятся в частных коллекциях России, Германии, Австрии, США, Израиля, Дании, Франции. Чтобы творить искусство, нужна коммуникация, считает мастер, нужен диалог с обществом. Ведь искусство - диалогично, будь то танец или живопись, или скульптура, или литература. «Искусство - это всегда диалог, оно не может быть монологичным. Монолог может быть записан, но остаться никому не известным. Много было умных монологов, но кто о них сейчас знает», - говорит мастер.

Первые эссе мастера «И пришла цифра. Современное искусство в плену у безжалостного убийцы?», «Сначала может шокировать, вызывать отвращение или страх, а потом уже любовь» и «Кроличья нора» вызывают немалый интерес читателей. И самое главное – диалог и дискуссию – то ради чего художник и пишет эти строки. Ниже третье эссе Игоря ЛЕОНТЬЕВА:

Не конец истории, Или на пороге Нового романтизма

С 90-х годов двадцатого века в обществе появилась потребность в осмыслении изменений мировой культурной структуры, за счет новых подвижек и тенденций в искусстве, которые не всегда соответствовали идее постмодерна – который, как течение, занимал умы людей искусства и культуры почти половину ХХ века и начало нынешнего.

Ждёт ли нас метамодерн?

И если эпоха «модерна» названа так из-за постоянных и быстрых изменений, происходивших в обществе, во всех направлениях жизни, то есть модернизация и обновление всего (вторая половина ХIХ века и первая половина ХХ века, - ред.). То «постмодерном» назвали эпоху после «модерна». Но и этот период, похоже, тоже завершается.

На фото: Рукотворный храм - миниатюрная инсталляция, в которой приверженец модернизма художник Дэвид Торп соединил природу и искусство

В 2010 году голландский философ Робин ван ден Аккер и норвежский теоретик массмедиа Тимотеус Вермюлен ввели термин «метамодерн» в своем эссе «Заметки о метамодернизме» в журнале «Архитектура и Культура». Причинами для смены эпохи постмодерна на эпоху метамодерна они назвали: 1. Физические, материальные глобальные явления – изменения климата, возрастающая опасность терроризма, войны, финансовый кризис, цифровая революция. 2. Нефизические, нематериальные причины - Приватизация критики рынком, интеграция различий в массовую культуру. Один из их тезисов очень показательный и ироничный в отношении «Конца истории» Фукуямы («Конец истории и последний человек» - первая книга американского философа и политолога Фрэнсиса Фукуямы, выпущена в 1992 году, - ред.). «История продолжается уже после поспешно объявленного её конца». Метамодерн это постоянные колебания между бодрым энтузиазмом модерна и ироничной насмешкой постмодерна, между надеждой и меланхолией и пессимизмом, между простодушием и осведомленностью, апатией и эмпатией, целым и расщепленным, единством и множественным, ясностью и неоднозначностью. По-сути это концептуальный оксюморон.

Эта концепция говорит об очень многом, исходя из переосмысления нашего современного бытия в 21 веке с точки зрения искусства: о положении человека в эпоху рыночных отношений, безумного потребительства, нарождающихся бесчеловечных идеологий, искусственных правил, тотального контроля, вредоносных симулякров, фейков, развития биотехнологий, разрушения традиционалистских национальных культур. При этом в противоположность этому распаду возникают тенденции возрастания опасности крайнего, редуцированного национализма, с элементами весьма поверхностного осознания и принятия превратно понятых, искаженных идей либерализма и глобализации. Понятие свобод человека стало весьма неоднозначным, весьма релятивистским и ангажированным к потребностям властей на местах. Энергетика нашего времени мечется между крайними точками подъема и упадка, такое вот своеобразное биполярное расстройство.

В переменчивом состоянии

Метамодернизм должен раздвинуть наше пространство за пределы видимых горизонтов. Ведь приставка «мета» происходит от термина Платона μεταξύ, обозначающего колебание между двумя противоположными понятиями и одновременность их использования.

На фото: художник и фотограф из Лос-Анджелесе Крис Энгман создаёт иллюзорные инсталляции, экспериментируя с пространством, накладывая изображения пейзажных фотографий на снимки интерьеров.

Манифест метамодернизма, опубликованный английским художником Люком Тернером в 2011 году на его сайте «Манифест метамодернизма», состоит из восьми пунктов:

Мы признаём, что колебания - естественный миропорядок.
Мы должны освободиться от столетия модернистской идеологической наивности и циничной неискренности его внебрачного ребёнка.
Впредь движение должно осуществляться путём колебаний между положениями с диаметрально противоположными идеями, действующими как пульсирующие полюса колоссальной электрической машины, приводящей мир в действие.
Мы признаём ограничения, присущие всякому движению и восприятию, и тщетностью любых попыток вырваться за пределы, означенные таковыми. Неотъемлемая незавершённость системы влечёт необходимость приверженности ей, не ради достижения заданного результата и рабского следования её курсу, но скорее ради возможности нечаянно косвенно подглядеть некую скрытую внешнюю сторону. Существование обогатится, если мы будем браться за свою задачу, как будто эти пределы могут быть преодолены, ибо таковое действие раскрывает мир.
Всё сущее захвачено необратимым сползанием к состоянию максимального энтропийного несходства. Художественное творение возможно лишь при условии происхождения от этой разницы или раскрытия таковой. На его зенит воздействует непосредственное восприятие разницы как таковой. Ролью искусства должно быть исследование обещания его собственных парадоксальных амбиций путём подталкивания крайности к присутствию.
Настоящее является симптомом двойственного рождения безотлагательности и угасания. Сегодня мы в равной степени отданы ностальгии и футуризму. Новые технологии дают возможность одновременного восприятия и разыгрывания событий с множества позиций. Эти возникающие сети, отнюдь не сигнализирующие о его угасании, способствуют демократизации истории, освещению развилок, вдоль которых её грандиозное повествование может странствовать здесь и сейчас.
Точно так же, как наука стремится к поэтической элегантности, художники могут пуститься в искания истины. Вся информация являет почву для знания, будь то эмпирического или афористического, независимо от её правдоценности. Мы должны принять научно-поэтический синтез и информированную наивность магического реализма. Ошибка порождает смысл.
Мы предлагаем прагматичный романтизм, не скованный идеологическими устоями. Таким образом, метамодернизм следует определить как переменчивое состояние между и за пределами иронии и искренности, наивности и осведомлённости, релятивизма и истины, оптимизма и сомнения, в поисках множественности несоизмеримых и неуловимых горизонтов. Мы должны двигаться вперёд и колебаться!

Можно ли остановить битвы за место под солнцем?

На мой взгляд, это новая, может быть, немного сырая в каком-то смысле концепция виденья современной культуры, но явно дающая сильный заряд для движения вперед, свободного поиска в творчестве для думающих, талантливых и ищущих новые смыслы, самостоятельных художников и авторов.

На фото: «Юность», работа художника Аркадия Пластова

Искусство вещь очень жестокая в отношении признания, реализации, материального благополучия. Да, конечно, известность приходит не линейными способами, все зависит от совокупности множества переменных - социального заказа, потребностей рынка, капризов галеристов, кураторов, критиков и их предубеждений, трендов, от того где родился и живет художник. От международной политической ситуации тоже многое зависит. Вспомнить только всплеск интереса к нашим российским художникам в эпоху разрушения Советского Союза. Сначала появился интерес у западных кураторов и галерей к советскому андерграунду, а потом стали днем с огнем искать художников социалистического реализма и скупать их работы. Старшее поколение советско-российских авангардистов получили вполне заслуженное внимание и признание.Такие как Эрик Булатов, Олег Целков, Илья Кабаков, Оскар Рабин и многие другие. Это признание конечно пришло не столько за их антисоветские коннотации, как некоторые критики обвиняли и обвиняют их за это и сейчас. В основном совершенно необоснованно - лично я вижу у них «объективный реализм на советскую реальность», а за то что они реально были талантливыми людьми и создали реально новое искусство, резко отличающиеся от привычного советского реализма и западного искусства, но при этом абсолютно не высосанное из пальца, а исходящее из их искреннего художественного видения и самобытности.

Вспоминается и такое… Как ново-самоназванные российские критики в 90-х годах в журналах по искусству с азартным апломбом писали о том, что советский социалистический реализм в лице таких художников, как Пластов, Дейнека, Пименов, Нисский и практически всё советское реалистическое искусство - вовсе не искусство, а сугубо ангажированная, ретроградная, бездарная деятельность на потребу толпы и проклятой партии. Мол, только современные андерграудные художники-постмодернисты имеют право на существование. Читать это было крайне отвратительно. Это продолжалось до тех пор, пока западные маршаны (арт-дилеры) и западные галереи стали резко терять интерес к скупке и продвижению новых многочисленных «гениев», закрыв тем самым тему постсоветского андерграунда. Галеристы остановились на советском искусстве и стали скупать представителей социалистического реализма.

Почему так происходит? Почему такие битвы за место под солнцем ведутся до сих пор между художниками разных поколений, направлений и школ, среди кураторов проектов, галерей и искусствоведов - неужели невозможно обойтись без этого и существовать хотя бы параллельно, занимаясь каждый своим делом?! Что творится сейчас в российском арт-пространстве, откуда ноги растут этого расщепления и надвигающегося упадка? Какое отношение к этому имеет уходящая эпоха постмодерна? И как может помочь переход в новую метамодернистскую эпоху? В каком состоянии находится российский арт-рынок в настоящие времена? Какие современные художники - зарубежные и наши работают сейчас в направлениях, которые можно отнести к метамодернистским тенденциям? Постараюсь в следующих эссе дать всему этому оценку.

Уважаемые читатели, друзья, коллеги, оппоненты, единомышленники – по-прежнему приглашаю к дискуссии по поводу сказанного. Реально хочется продолжения диалога, какой мы с вами установили в уходящем году.

Каким будет новый 2024 год для людей, для художников, для всей культуры – сказать сложно. Но мы постараемся смотреть на всё происходящее через окно искусства и обсуждать происходящее. Будем надеяться на лучшее, что так свойственно человеку. Всех с наступающим Новым годом!

Игорь ЛЕОНТЬЕВ

«Прессапарте»/Pressaparte.ru