Сергей Биговчий: «Псков - это не провинциальный город. Я когда-то сравнивал его с Флоренцией…»

15 июля 2022 г.

Сергей Биговчий для Псковской области сделал многое. Но не всё, что мог и может. Без него точно бы не было уникальной книжной коллекции, объединённой серией «Псковская историческая библиотека» за которой уже сейчас гоняются и коллекционеры, и любители истории. Не было бы удивительных альбомов с фотоработами Бориса Скобельцына, Юрия Белинского, Александра Потресова, художественным творчеством Александра Стройло, Бориса Диодорова, Петра Оссовского, Юрия Чистякова. Не было бы многочисленных изданий, посвящённых Пушкинским Горам и заповеднику «Михайловское», Изборску, Печорам, Пскову. Не было бы изданных в Пскове книг Валентина Курбатова и других писателей, оригинальных поэтических сборников, в том числе мировой поэзии. Честно говоря, перечислить издания, идейным вдохновителем и автором проектов которых был Сергей Биговчий, довольно сложно – их много. Период с 1996-98 годов и до середины второго десятилетия нынешнего века теперь уже точно можно смело называть лучшими годами псковского книгоиздания. Когда Псковская область с издательскими проектами гремела не только на серьёзных международных выставках, но и входила в топ лучших российских регионов по книгоиздательской деятельности. Все эти псковские издательские достижения связаны именно с Сергеем Биговчим. Около семи лет назад он уехал из Псковской области.

Сегодня Сергей Александрович живёт в Москве - он директор по развитию известного издательского дома «Энигма», основатель издательства «Красный пароход». С Псковской областью отношений не теряет. И охотно дал согласие на интервью

- Как в нынешних условиях могло бы существовать псковское книгоиздание, которое ещё несколько лет назад было на высоком уровне, а сегодня его за редким исключением практически нет? Могло бы оно продолжиться или ему пришел определенный черёд?

- С одной стороны, я исторический оптимист. Для того чтобы появилось псковское книгоиздание, должно было сложиться стечение обстоятельств, как это произошло в 1996 году. Тогда появилась группа энтузиастов - сначала выпускник истфака МГУ Евгений Эдуардович Михайлов (в 1996 годы Е.Э. Михайлов был избран Главой администрации Псковской области, - ред.), потом его соратники, подчиненные и товарищи, которым он сразу сказал сделать что-нибудь полезное (улыбается), например, книжку издать. Плюс стечение иных обстоятельств - череда юбилеев, как, например, 200-летие Александра Пушкина. С другой стороны, может быть, всё получилось отчасти оттого, что Псковская область не была избалована ничем. И вдруг появились действительно книжные шедевры своего времени - книги, которые уцелели в истории - они такие удивительные. Русская история всегда может чем-то порадовать, и региональная в том числе.

- Как вы оцениваете - в нынешних условиях могут вновь появиться необходимые для книгоиздания обстоятельств или уже всё потеряно?

- Нет, ничего не потеряно. Я считаю, что государственные органы власти как заказчики могли бы обращаться к псковичам, работающим в Москве. На этом необязательно даже зарабатывать. Если бы ко мне просто обратились и сказали, что хотели бы сделать какой-то проект, то если это совпадёт с моими интересами, настроениями, культурными инициативами и задачами, то, наверное, мы бы что-то сделали. Как продолжаем делать неформальное собрание сочинений великого псковича Валентина Яковлевича Курбатова. Да, это в какой-то степени региональные книги, но они имеют гораздо большее значение.

- Поделитесь, пожалуйста, секретами, как вам удавалось в Пскове находить интересных авторов, работать с ними, выпускать отличные издания? Сейчас, по некоторым оценкам, творческая среда в Пскове значительно истощилась.

- Не знаю сегодняшнюю среду в городе. Но, во-первых, Псков - это не провинциальный город. Я когда-то сравнивал его с Флоренцией… Да, это небольшой город, в котором толстенный многослойный пирог истории и культуры, в котором есть симфонический оркестр, крупный музей и культурная жизнь. Псков - город, из которого я мог позвонить в Мюнхен Александру Александровичу Зиновьеву, и пригласить его с лекциями. И он с удовольствием и бесплатно, заметьте, приезжал и читал, встречался с читателями. Это дальний пример. Но были и ближние – писатель Дмитрий Михайлович Балашов, который жил в Великом Новгороде, приезжал. Да, тогда была поддержка государственной власти, потому что небольшие финасовые расходы были – проживание, питание.

На фото: писатель и главный редактор газеты "Завтра" Александр Проханов и Сергей Биговчий на берегу Псковского озера у храма Николы в Устье

- В те годы и местные творческие силы заметно активизировались. Это ведь вы практически тогда открыли для широкой аудитории писателя Владимира Клевцова?

Это было бы неправдой сказать, что я открыл Клевцова, он уже был открыт. Я в 1996 году приехал в Псков, и мне попалась книжечка неизвестного мне писателя «Банные запечные жители». Я собирался в этом городе жить и изучал его культуру, прошлое и современное. И просто задохнулся от воздуха и света, которые нёс этот писатель. И прекрасно, что он сейчас жив, здрав и работает. Но его никто здесь не издаёт. Это писатель масштаба шукшинского (Василий Шукшин, - советский кинорежиссёр, актёр, сценарист и писатель, - ред.), это действительно редкий, большой автор. Но я, к сожалению, и в Москве пока не могу его издание протащить, лоббирую, пока не получается, но надежду не теряем.

На фото: псковский писатель Владимир Клевцов

- Во время одной из встреч на апрельском книжном форуме «Русский запад» в Пскове, были озвучены показатели за 2021 год по региональному книгоизданию, Были там цифры и по псковскому региону. Не обидно видеть сейчас Псковскую область на 11-й, практически последней позиции по северо-западу?

- Я до конца не знаю, как считают эти цифры... Но удивительного ничего нет. Ещё недавно в Псковской области было три неплохих типографии с большим потенциалом для выпуска книгоиздательской продукции - великолукская, невельская и псковская - они ведь не в один день исчезли - они исчезали постепенно. Я помню период, когда и к нам в Псковскую областную типографию пришли некие эмиссары и буквально сканировали глазами вокруг, как бы это побыстрее продать, ликвидировать и материализовать. Через год прежней типографии не стало. Вначале продали здание, потом типографию перевели в гаражи книготорга, и всё окончательно посыпалось и рухнуло. Продали великолукскую типографию, через некоторое время невельскую. А дальше всё покатилось как снежный ком. И позже даже попытки губернатора Андрея Турчака остановить падение не увенчались успехом - уже не было ресурсов в области.

- Каков ваш личный секрет отбора авторов, с которыми вы, как издатель, берётесь работать? У вас ведь всегда была очень хорошая обойма из писателей, поэтов, художников, фотографов, вы до сих пор издаёте книги, которые становятся шедеврами. Что нужно сделать творческому человеку, как он должен выглядеть, чтобы попасть в ракурс ваших интересов?

- Прожить долгую насыщенную жизнь, умереть академиком (смеется). Я не знаю, есть разные люди среди авторов, с которыми я работаю. Есть и молодые…

- Секрет, короче, не сдаете?

- Не то, что не сдаю...

- Интуиция в вашем подходе имеет значение?

- Русская культура - большое не паханое поле. Вот, пожалуйста, Владимир Клевцов. Я с такой радостью сделал бы его 600-страничную книгу, которой можно было бы делиться и говорить: «Ребята, у вас в Пскове гений. Давайте его издавать, читать». Это региональная история, но с видом на большой русский литературный процесс. Разве это моя интуиция? Это всё уже есть. И также есть много чего - не паханое поле.

На фото: Писатели Александр Бологов, Валентин Курбатов, художник Борис Диодоров, издатель Сергей Биговчий на открытии выставки художника Бориса Диодорова и представление издания альбома художника, выпущенного Псковской областной типографией, июнь 2003 года.

- Но все-таки: Диодоров, Оссовский в те годы каким-то образом просто прикипали к Пскову. Как здесь образовался такой сильный центр притяжения?

- Наверное, опять стечение обстоятельств. Я имел наглость им звонить, приглашать. Были интересные проекты - от открыток до знаменитого псковского альбома Диодорова. Его и сейчас не стыдно показывать. Или работы архимандрита Зинона… Было тогда действительно много чего в Пскове, что делало этот город таким заметным на общероссийском уровне. Я сейчас хуже знаю то, что происходит в городе. Но мне кажется, и сейчас много чего есть.

- То есть кто-то должен это видеть?

- Да, и, наверное, изнутри.

- А может быть такой вариант, когда писатель или художник идёт и в наглую говорит: «Напечатайте меня» или «Дайте мне денег опубликоваться»?

- Я с такими дел не имел. Конечно, есть активные… Были такие и в Пскове, то, что они делали, это было чудовищно, безвкусно и отвратительно, но, тем не менее у некоторых была такая мощная хватка, что они могли достать кого-то из чиновников и пробить то, что им нужно.

- Когда к вам приходит подобный человек, вы смотрите то, что он приносит, или, когда дверь за ним закрывается, вы даже не обращаете внимания?

- Чисто технически это происходит так. Ко мне ежедневно приходят два-три портфолио художников, я их смотрю внимательно и искренне хочу чего-то увидеть. Но, как правило, думаю: Ты мои книжки видел, прежде чем принести? Откуда столько наглости прислать вот это? Я ничего не отвечаю, утилизирую, при этом я не теряю надежды, что чего-то и в таких случаях можно открыть. Я работаю директором по развитию издательства «Энигма», мы делаем в год достаточно много детских книжек. Как правило, они иллюстрированные. Работы многих хороших художников. Там я работаю уже семь лет, и вижу, как из слабеньких, подающих надежды, начинают появляться звезды общероссийского масштаба.

- Сейчас много говорится, что книжная культура уходящая - то ли в интернет, то ли в электронный вариант, то ли вовсе в телевидение. Есть шанс каким-то образом затормозить этот процесс или вернуть читательский интерес к полиграфическим изданиям?

- На весеннем книжном форуме «Русский запад» в Пскове был круглый стол, обсуждали эти вопросы, и что государство могло бы больше включиться. Все эти рассказы о том, что люди не хотят читать - они предательские… Вам говорят: «Сдайтесь сразу. Мы вам телевизором и «человеком-пауком» промоем мозги. Бросьте своего Толстого, бросьте Достоевского и Чайковского и все то, что может составлять вашу культурную ценность». Но за что ты пойдешь умирать, защищая родину? Ведь не за «человека-паука» и не еще за какую-то хрень. И вот сейчас у нас появилась возможность увидеть страну без «восставших из ада» и новинок Стивена Кинга, ресторанов «Макдоналдс», без «Кока-Колы», без питьевой воды французской. Вот Валентин Яковлевич Курбатов сказал бы, что пришло время поездить по России, узнать свою страну, свой народ и в том числе включиться государству в этот процесс. Государству для того, чтобы выжить, и другого варианта нет, надо заниматься и хорошими книгами, и патриотическим воспитанием. Так что надежда еще есть.

В мемориальном кабинете Валентина Курбатова, открытом в Псковской универсальной научной библиотеке, носящей имя писателя

- Был свидетелем последних дней Псковской областной типографии в тот момент, когда оттуда выносили и вывозили всё, где в цехах уже практически ничего не оставалось. Распродавали технику, машины, которые по одной, по две развозили. Захожу - темно в цехах и висит плакат «Ёжик в тумане», который…

- Делал великий мультипликатор Юрий Борисович Норштейн, тоже бывавший гостем в типографии.

- И там этих плакатов с ежиком в тумане висело на всех стенах несколько, и такая понятная ассоциация была: в темном уже нежилом типографском цеху остался ежик в тумане. Типография закрылась, и мы в таких случаях действительно оказываемся как в тумане. Проходили ли мимо здания типографии на Рижском проспекте (Рижский пр., д. 17) или на Ротную (ул. Ротная, д.34) заезжали, было желание?

- Даже когда прохожу мимо, стараюсь не смотреть. На Рижском проспекте типография - это не просто производство - гайки-шестеренки, что тоже ценно, особенно в последнее-то время. Типография - это дом печати, дом культуры. Это журналисты, авторы, корректоры, печатники, переплётчики - это совсем другие работники, совсем другой уровень пролетария.

- Да, эта среда совершенно иная, удивительная.

- Это другой аромат, там пахло краской. Это продукция, которой народ гордился, которую показывали, в том числе на «Русском западе». Подождите, мы с вами еще походим, поищем эти псковские книжки. Поэтому, когда прохожу мимо, даже стараюсь не смотреть в сторону типографии. Обидно, печально, жалко. Был момент - это было при Андрее Анатольевиче Турчаке - отправили меня по чиновничьей дороге попытаться спасти типографию, губернатор тогда сказал: «Наказать виновных, погасить долги, и чтобы типография работала». Но не получилось. Виновных не наказали, долги не погасили, все покатилось, как снежный ком. Помню, отправили меня к чиновнику - лица не вспомню - новое племя, молодое. Вот он сидит передо мной с планшетником, поглаживает его любовно и говорит: «А, может быть, эта типография и не нужна? Вот Ipad все заменит». Я ему тогда сказал: «А в окопы в случае чего вы листовки будете давать или айпэды?». Вот прошли годы, и тут Андрей Анатольевич Турчак теперь уже не понаслышке знает, что все-таки нужны листовки, а не айпэды. Так что, может быть, пришло время в Пскове, если у губернатора будет желание, воссоздать псковскую типографию, которая просуществовала двести лет и так странно закончила свое существование.

- А при ней книжное издательство? Или можем обойтись?

- Да, и псковское издательство не помешало бы, потому что нужен этот полиграфический пласт и для индустрии туризма тоже, его сейчас совершенно нет. Одно время мы были разбалованы - у нас было сто видов открыток, у нас были карты, схемы, планы, очень хорошие путеводители. У нас была уникальная серия «Псковская историческая библиотека», в которой я издал 22 книжки.

- И аналогов по областям практически нет?

- Когда начинали, точно не было. Сейчас чего-то худо-бедно появилось, и это хорошо. А у нас наоборот просело. Иногда на прилавках стареньким приторговывают, а нового ничего не вижу.

- Москва - эта та позиция книжная, на которой остановитесь, все устраивает? Целину поднимать больше не хочется?

- Может быть, уже не в тех летах… Какой-то должен быть азарт. В одиночку целину поднимать, наверное, не смогу. И потом, времени и сил как бы поменьше. А в Москве чего-то получается. Чтобы вновь целину поднимать - это же должно быть предложение, от которого не сможешь отказаться. Если бы мне сказали: «А давайте сделаем за три года пять альбомов о Псковщине, давайте сделаем десять томов Псковской исторической библиотеки, давайте сделаем пять путеводителей». Если интересный проект, то легко могу на это пойти.

На фото: автограф от издателя

- Когда были в Пушгорах?

- Вчера.

- И как, пушкинские места изменились?

- Они прекрасны как всегда. За один час, за несколько часов получаешь наслаждение, отдых, счастье. И осознание того, что ты причастен к этой культуре. Когда-то со своими друзьями и товарищами - Валентином Яковлевичем Курбатовым, Юрием Борисовичем Норштейном, Валерой Дмитряковым - сидели мы на Савкиной горке, смотрели, думали и мечтали.

- Есть еще места такого же уровня, как Пушкинские Горы в Псковской области? Где подпитываетесь энергетикой?

- Я с наслаждением второй день гуляю по Пскову. Добрые люди перекрыли мост на Запсковье, и ты даришь себе дополнительную прогулку с десяток километров, и это счастье. Я раньше все это видел из окна служебной машины, а тут все ножками.

Собеседником был Игорь ДОКУЧАЕВ

Все фото из личной коллекции автора

«Прессапарте»/Pressaparte.ru