Ностальгируем по времени колокольчиков с Алексеем Ивановым

Мария ХАЗОВА продолжает вспоминать о тех, кто поможет русскому человеку пережить кризис

Фото: tobolsk.info

Русская литература, по словам Алексея Иванова, уже пережила эпоху деструкции - разрушением основ занимался, главным образом, Владимир Сорокин, и виртуализации в исполнении Виктора Пелевина. Прогноз на будущее – насыщение литературной действительности плотью и кровью и возрождение ее к жизни. Говорить можно на любые темы – опыт писателя это подтверждает, но так, чтобы убедить читателя поверить в твой мир и твой текст.

«Русский народ по-настоящему ещё не родился»

Литературный дебют Алексея Иванова относится к концу 1980-х: тогда он выступил с несколькими фантастическими повестями «Корабли и галактика», «Земля: сортировочная», «Охота на «Большую Медведицу», «Победитель Хвостика» и другие.

Роман «Сердце Пармы», который принес ему известность в широкой аудитории, создавался на материале исторических преданий и  мифологии пермского края. Воссоздание духа средневековья не ограничилось зарисовками великих битв, которыми сопровождалась христианизация древнего племени вогулов. В исполнении Алексея Иванова повествование о событиях XV столетия обогащается уникальным этнографическим материалом  –  сказывается интерес автора к краеведению и опыт работы на этой стезе.

Целостности впечатления от романа способствуют продуманные характеры действующих лиц, по большей части, реальных персонажей той эпохи. По словам их создателя, он пытался представить себе духовный мир человека, которому были бы органичны действия его исторического прототипа. Оттого, наверное, так легко вхожи герои Алексея Иванова из «Сердца Пармы» в мир фантазий современного читателя и так органична ему идея, выраженная одним из них, князем Михаилом, правителем Чердыни: «Русский народ по-настоящему ещё не родился, хотя мы и называем всех московитов «роччиз» – «русские». Русский народ ещё только рождается, принимая в себя многие малые народы — и нас, изырян, и печору, и вотяков, и черемисов, и новгородцев… Мы  ещё пермяки, но дети наши будут называть себя русскими».

Созданный писателем мир оказался шире рамок произведения, воплотившись в интерактиве: по мотивам романа с 2006 по 2009 годы в Чердынском районе Пермского края проводился этнический фестиваль «Сердце Пармы», посвященный самобытной русской культуре эпохи средневековья.  

Историческая тема продолжена Алексеем Ивановым в опубликованном в 2005 году романе «Золото бунта, или Вниз по реке теснин». Время действия на этот раз – конец XVIII столетия.

Сын погибшего сплавщика Петра Перехода Остафий задается целью – оправдать честь и память поруганного отца, доказав его невиновность в гибели барки. Извечное стремление русского былинного героя – найти правду – в истории сопряжено с преодолением многих преград. Для Осташки эта борьба становится чуть ли не противостоянием всему миру, где стихия грозит ежеминутной гибелью, ведь герой продолжает дело отца и занимается спавкой чугуна по реке Чусовой, а люди ставят в укор веру, которую он исповедует. Доказательством правоты Остафия могло стать только найденное золото - казна Пугачева, предназначавшаяся государю. С поиском клада связана интрига романа, развязка ее кажется невозможной без вмешательства потусторонних сил.      

Мистическая подоплека происходящего с героем, элементы хоррора, описание сакральных обрядов древности позволяет адресовать романы Алексея Иванова и ценителям фантастики. В них, как и во многих его текстах, сохраняется склонность автора к изображению других миров.

Псоглавцы и дэнжерологи

Впрочем, исторические факты в освещении Алексея Иванова становятся основой  и для произведений совсем иного толка. Это показал опыт совместной работы писателя с режиссером Павлом Лунгиным над сценарием к фильму «Царь» (2009). Его первоначальный вариант впоследствии был использован при создании романа, получившего название «Летоисчисление от Иоанна». Произведение посвящено времени правления Ивана Грозного. Ради укрепления власти он призывает в столицу игумена Филиппа Колычева, однако надежды государя на то, что в лице назначенного им митрополита он обретет поддержку, не оправдываются. Филипп непримирим к деяниям властителя, тем более, что их пытаются оправдать служением богу.

К историческому прошлому возвращают читателя события романа «Псоглавцы» (2012). В деревне Калинино, которая стоит на месте бывшего раскольничьего скита, чудом сохраняется фреска с изображением Псоглавца, святого Христофора с головой собаки. Молодые реставраторы, прибывшие из Москвы за редким артефактом,  понимают, что здешние места хранят в себе какую-то тайну. Напряжение и подсознательный страх нежданных гостей разрешается в финале появлением фантастических существ – псоглавцев, которые, материализуясь, представляют уже реальную угрозу для людей, пытавшихся обрести сакральное знание.

В продолжение темы о дэнжерологах Алексей Иванов выпускает книгу под заголовком «Комьюнити» – на этот раз о жителе столице, преуспевающем топ-менеджере, вовлеченном в обсуждение смертельно опасной для человечества эпидемии – чумы.

Если в предыдущей книге писатель размышляет об  опасных последствиях, которыми чревато  обнаружение древностей, в подчеркнуто фантастическом ключе, то в «Комьюнити» вторжение современного человека в непостижимые для него области знаний оборачивается для героя и людей, его окружающих, непредсказуемыми последствиями и ломкой привычной жизни.

Блудо плюс мудо получается Географ

Алексей Иванов – создатель и реалистичных произведений о современности. Наряду с изучением истории Урала и сочинением хорошей фантастики он занимался отделкой старых замыслов. Только в 2003 году увидел свет лет роман «Географ глобус пропил» хотя написан он в 1995 году, в 2006 появилась в печати «Общага-на-Крови» (1992) – размышления писателя над переменами в сознании человека в переломное время.

Первое произведение, многим известное по экранизации Александра Велединского 2013 года, об одиночестве человека, которое является и причиной, и следствием избранной персонажем жизненной позиции. Жизнь Виктора Служкина бесконечно далека от той модели, которую принято считать успешной. Брак без любви, быт без достатка, работа подворачивается только одна – преподавать географию в школе. Глубина душевного кризиса пропорциональна количеству потребляемого спиртного, которое усиливает ощущение безотрадности. Поход со старшеклассниками вниз по реке Каме не означает перелома в жизни учителя, в ней все уже решено. Но в экстремальных условиях многое предстоит открыть его детям: заново увидеть мир и попытаться разобраться в своих отношениях с миром и с собой. 

Автор же продолжает творческий поиск, как будто подбирает мерку по человеку – найдется ли достойный зваться героем сегодняшних дней. 

В 2007 году Иванов публикует книгу с провокационным заглавием «Блуда и МУДО», походя объясняя, через эти весьма условные понятия закономерности жизни русской глубинки.

В администрации города Ковязина ведется подготовка к проведению реформы дополнительного образования: бывший Дом пионеров, ныне Муниципальное учреждение дополнительного образования (МУДО) должно быть преобразовано в Антикризисный центр со всеми предсказуемыми последствиями – увольнением одних, повышением других и сведением полезного действия новой организации к нулевому значению. Перемены грядут к началу нового учебного года, а предстоящим летом педагогам предстоит организовать смену в заброшенном лагере «Троельга»: чтобы не пришлось оправдываться перед иностранцами, выкупившими путевки. Двадцать восемь дней работникам МУДО удается поддерживать иллюзию активной деятельности и успешно выдержать проверку из областного центра – все ради сохранения работы. Вдохновителем и автором гениальной комбинации выступает Борис Моржов, свободный художник по призванию и методист центра по должности. Результат соответствует его усилиям: он подстраивает ситуацию под себя таким образом, что  выстраивает нужные отношения с дорогими ему людьми, обретая привязанность трех соблазненных женщин. То, что вкупе здесь названо фамильоном, предстает как новая, единственно возможная форма социальных отношений: привычные связи между людьми давно стали только способом реализации их собственных амбиций. Зачастую – в корне эгоистичных, потому что свойственное современному человеку одномерное, «пиксельное» мышление ориентирует его только на себя. В гонке за выдуманным «призраком высокой цели», каждый рискует лишиться стимула жить осмысленно.

Всех странников ждут на Малабарском побережье

За  вычетом же меркантильного интереса у человека может не остаться ничего – кроме бесконечного отчаяния и ненастья в душе, о котором последняя книга Алексея Иванова, вышедшая в 2015 году. Сюжет ее, очевидно, перекликается с одной из новелл сборника «Ёбург», опубликованного годом ранее. В изданную в 2014-м книгу вошли подлинные истории жителей одного из крупнейших российских городов, сумевших «подняться» в переломные 1990 годы. Ёбург – уже не Свердловск, но еще не Екатеринбург, город переходной формации, в котором, как и во всей стране, тогда готовились к другой жизни. История «афганского братства» в «Ненастье» рассказана Алексеем Ивановм как предыстория к собственно романным событиям – ограблению водителем инкассаторской машины. Полтора года Афгана и перестроечное лихолетье с его бесшабашным героизмом остаются в памяти Германа Неволина как свидетельства другой жизни. В новое время он остается не у дел – не идеи и принципы определяют ход жизни, а коммерческий талант и умение  приспосабливаться.

Третье тысячелетие начинается очередной войной – но уже не для него, Неволина, который, кажется, обречен отныне лишь наблюдать за жизнью с экрана. В молодости он узнал, что главная победа – та, которую смог одержать над своими, житейский опыт это подтвердил: афганская идея превратилась в фикцию, и воевать Герману отныне приходится уже не за общее дело – оно разменяно в коммерческих сделках, а за любимого человека – за ее душу, счастье и спокойствие.

В Индии, на Малабарском побережье, где Герману довелось побывать, ему видится возможность обрести вечную радость для его несчастной, по-детски беспомощной женщины – но не для героев Иванова создан этот земной рай. Для них рассвет после ненастья наступит и на родине, но только после прозрения от прежних иллюзий. Расплата Германа за совершенное преступление пробуждает охладевшую к жизни после потери ребенка Татьяну. Воскресить душу близкого человека для героя оказалось по силам, пусть и ценой отречения от мечты.

Мария ХАЗОВА,

Фото Игоря ДОКУЧАЕВА

«Прессапарте»/Pressaparte.ru

 Продолжение обязательно будет... Ждите!

Читайте ещё о тех, кто может помочь человеку пережить кризис:

Те, кто русскому человеку помогут пережить кризис. Виктор Пелевин

Захар Прилепин: о простых русских вопросах

New Wave русской литературы: о чем же пишет Владимир Сорокин?

Кому на Руси жить хорошо: поиски Романа Сенчина

Гузель Яхина пытается открыть глаза тем, кто в темноте