Нам нужна не "зелёная энергетика", а централизованное управление, уголь и газ

15 января 2022 г.

Какое будущее у российской энергетики и почему недопустимо участие России в инициированном США и Евросоюзом "энергопереходе", который предполагает отказ от угля и нефти в пользу солнца и ветра как источников энергии. Своими мыслями по этому поводу поделился Борис Марцинкевич, главный редактор портала "Геоэнергетика" во время выступления на YouTube канале "День ТВ".

Фото: скриншот выступления Бориса Марцинкевича на канале "День ТВ"

Энергетика - это и про политику тоже

Борис Марцинкевич начал выступление с объяснения термина геоэнергетика. "Стоит помнить о том что наша человеческая цивилизация технологична по своей сути, вся история нашей цивилизации - это история развития энергетики, история освоения новых видов энергетических ресурсов, создание всё более защищённых технологических процессов: от водяных и ветряных мельниц к атомным электростанциям, от дров и соломы к газовым турбинам, от мускульной силы самого человека и домашних животных к энергии угля, нефти, и газа, и даже атома. Тот уровень жизни, темпы и развитие, которых мы добились сейчас, этим человечество обязано энергетике. Геоэнергетика - это и история развития энергетики как важнейшей отрасли любой экономики 21 века, и взаимное влияние друг на друга геологии и энергетики, политики и энергетики. Если рассматривать всё это по отдельности, объективной картины мира не получится".
Подводя итоги минувшего 2021 года, Борис Марцинкевич назвал его бурным. Энергетика внезапно оказалась центре всеобщего внимания. "Экономика и политика Европы в конце первой четверти XXI века целиком и полностью зависят от того, какой поутру окажется погода: будет холодно или будут дуть ветра или вновь обвиснут лопасти ветряков, и нужно будет каким-то образом выкручиваться от необходимости применять веерные отключения, - сказал он. - Можно пытаться свалить всё на погодные условия - что и делается. Говорят, что холодная затяжная зима разом перешла в непривычно знойное лето при едва ли не полном исчезновении ветра, потом была длительная засуха, за которую не смогли набрать нужное количество воды для гидроэлектростанций. На самом деле, считает Борис Марцинкевич, нынешний энергетический кризис Европы рукотворен. Он возник, прежде всего, потому что идеология либеральной экономики оказалась доктриной, догмой, которую пытались внедрить в реальность. "Европа может пытаться критиковать Россию за то, что мы не полностью избавились от "родимых пятен социализма" и норовим проводить первое заседание штаба по подготовке к отопительному сезону в мае. Но нас приучали к этому 70 с лишним лет, и мы несмотря на массу эффективных менеджеров в правительстве, министерствах и ведомствах даже в мыслях не держим, что может быть по другому. Доля солнечных и ветряных электростанций в энергобалансе Европы подкатывает под 30%, а мы гордимся тем, что в нашем энергетическом балансе их доля выросла до 0,5%. Мы всё так же норовим отремонтировать, подтянуть, подкрутить и оставить про запас: а вдруг морозы, а вдруг война, вдруг жара". У России в резерве не менее 20 гигаватт мощностей, и это не приносит прибыли, сказал Борис Марцинкевич и объяснил эту склонность запасать, подстраховываться воспоминаниями о войне, которые ещё живы. По его словам, она у нас даже "не в головах, а в спинном мозге", страшная война, в которой страна выстояла во многом потому, что власти вовремя смогли эвакуировать промышленность в Сибирь, где резерв энергетических мощностей имелся и был готов к использованию.

Россия стала поставщиком энергии даже для Китая

Прошлый год Борис Марцинкевич оценил как вполне удачный для России, для нашего топливно-энергетического комплекса. Энергетический кризис был евроазиатского масштаба и затронул даже Китай. Правда, там он был ликвидирован за полтора месяца."Правительство этой страны не побоялось вслух признаться, что его "тупо развели" на экологических лозунгах, из-за которых в последние годы было закрыто, а не модернизировано более 500 угольных шахт, - объяснил Борис Марцинкевич. - Было принято решение расконсервировать всё, мобилизовать трудовые коллективы не только шахтёров, но и той же железной дороги, без малейшего стеснения поставили на перевозку угля первый в стране локомотив, работающий на водороде. Суточная добыча угля в Китае получила новый рекорд - более 12 млн тонн в сутки, что даже звучит фантастически". Для сравнения он привёл объёмы добычи угля в России - около 400 млн тонн в год или чуть более 1 млн тонн в сутки. А чтобы перезимовать всей Украине нужны те же самые 12 млн тонн угля - на весь сезон.
У России есть ресурс, отметил Борис Марцинкевич, она за приличные деньги поставляет энергию в Финляндию, Эстонию, Латвию и Литву, Грузию, Абхазию, Армению, Турцию, Монголию, Казахстан, на Украину. Формально поставки, конечно, идут из Белоруссии, но никто даже не пытается задать вопрос, кто поставщик на самом деле. Пока Китай восстанавливался после кризиса, были удвоены поставки и туда. Но не всё так гладко.
"Нынешние вызовы свободного общества выглядят такими же серьёзными, но более разнообразными, чем угроза во время холодной войны при тоталитарной угрозе со стороны Советского Союза", - предупредил Борис Марцинкевич. Та повестка дня, которую диктуют США и Евросоюз, так называемый энергопереход, предполагает соблюдение Россией нескольких условий. Это энергоэффективность, цифровизация, декарбонизация и децентрализация.
"Энергоэффективность - это действительно полезно, особенно с учётом наших климатических условий и возраста немалого числа наших энергетических мощностей, - объяснил Борис Марцинкевич. - Но что такое декарбонизация в условиях России? Монополия одного энергетического ресурса, каким бы замечательным по своим свойствам и характеристикам он ни был - это грубое нарушение принципов энергетической безопасности. Природа России щедра: природный газ вдвое чище по тепловым выбросам, чему уголь, и втрое, если не больше, чище, чем мазут или дизельное топливо. Вот только понятие энергетической безопасности предусматривает отсутствие даже теоретических умозрительных рисков перебоев с монопольным видом использованных ресурсов, и способ для этого только один - отсутствие подобных монополий". Он отметил, что "Газпром" имеет обширную практику работы с каждой нашей газовой электроцентралью, и единая система газоснабжения со всеми её подземными хранилищами газа не только сохранена, но и развивается. И всё-таки, отметил Борис Марцинкевич, "практика нынешнего отопительного сезона наглядно показала: наши региональные власти не имеют даже намёков на среднесрочные и долгосрочные контракты на поставки угля для нужд муниципальных угольных котельных и собственного населения. И это не их вина, поскольку существует правило, предусматривающее ежегодные тендеры". Вывод из этого один - угольные электростанции в стране должны быть обязательно. "Даже если они закрываются, это должна быть консервация, а не демонтаж, а склады не должны быть пустыми. Мазутные электростанции, стационарные дизельные - в резерве, охраняемые, с наличием резервов топлива. Передвижные дизельные электростанции должны не просто наличествовать, а централизованно быть распределены по регионам, где они могут оказаться востребованы в какое угодно время", - сказал Борис Марцинкевич.

Энергетический кризис в Европе

Период упадка европейского газового рынка начался двенадцать лет назад, в 2009-2010 годах. Тогда Еврокомиссия начала собственными руками расшатывать сложившийся отлаженный механизм, основанный на гронингенской модели долгосрочного газового контракта. "Только на этой долгосрочности и предсказуемости в Европе было построено более миллиона километров магистральных и распределительных газопроводов. Компании, добывающие газ или экспортирующие его из-за пределов Европы, выстраивали свой бизнес фундаментально и надёжно, планируя финансовые инвестиции на десятилетия вперед, постепенно обрастая все новыми и новыми потребителями, строя всё новые подземные хранилища и трубопроводы", - рассказал Борис Марцинкевич.
Потом в Евросоюзе разделили право собственности на трубопроводы и газ в них, и кто и на каких основаниях теперь будет строить новые, непонятно.То есть инвестор вложился, построил, а поставщики могут и не прийти, и что тогда делать, непонятно.
С того же 2009 года европейские страны одна за другой стали вливать бюджетные деньги в развитие солнечных и ветряных электростанций, которые при этом были и остаются частными. "Государство предоставляет льготы и даже прямые субсидии, но никаких обязательств соблюдать интересы самого государства, принципы энергетической безопасности с частных компаний не требует", - объяснил Борис Марцинкевич.

В России сегодняшняя доля ветряных и солнечных электростанций в энергетическом балансе объединённой энергосистемы юга - 21%, и если будут реализованы все уже утверждённые проекты, то к 2025 году их будет 28%.

"Все проблемы балансировки объединённой энергосистемы с учётом вот такой доли альтернативных прерывистых источников берет на себя системный оператор - новое название бывшего центрального диспетчерского управления, - пояснил Марцинкевич. - Гидроаккумулирующие электростанции не проектируются, не строятся. Частнику это не надо, ему прибыль нужна, а не какие-то там сантименты про надежность энергетического обеспечения. В Европе то же самое, но в масштабах всего Евросоюза, в масштабах всех действующих здесь объединённых энергосистем".

На фото: в европейских странах ветряки, призванные добывать энергию из ветра, все минувшие годы росли как грибы после дождя

Дальше он объяснил, как это выглядит на практике. В первую очередь рынок обязан закупать электроэнергию, выработанную на солнечных и ветряных электростанциях.Когда лето солнце и ветер - генерация на максимуме, а потребителю столько не надо, он улетел отдыхать в курортные места. Центральные диспетчерские управления вынуждены принудительно снижать выработку на традиционных электростанциях. Когда тучи, штиль, только что остановленные топки газовых и угольных котлов требуется разгонять на 100%. Частота ремонтов нарастает, коэффициент полезного действия, коэффициент использования установленных мощностей падают. Всего несколько лет, и владельцы традиционных электростанций устают считать свои убытки, отказываются от традиционной генерации и взрывают свои угольные электростанции. Потом, когда наступает зима, морозы, ветра нет, подземные хранилища пустые, перестраховаться за счет резервов в виде угольных электростанций уже нельзя, потому что этих угольных электростанций физически не существует. Выиграли, объяснил Борис Марцинкевич, те страны, где сохранили резервные мощности. Это Швеция, которая упорно не взрывает свою мазутную теплоэлектроцентраль под Стокгольмом. Сейчас оба её блока с совокупной мощностью 600 мегаватт работают со 100% нагрузкой. Нарвская ГЭС тоже сейчас работает, а её строили ещё в 1960-е годы. Блоки Нарвской ГЭС работают на горючих сланцах и сейчас "коптят небо", и никакие штрафы за выбросы углекислого газа при нынешних европейских ценах на газ этому не помеха.
Энергия дорожает, из-за этого закрываются заводы-производители азотных удобрений, приостанавливают работу предприятия химической и металлургической отраслей. "Европа из производителя сложной и дорогостоящей продукции у нас на глазах начинает превращаться в рынок импорта, - сказал Борис Марцинкевич. То, что не готова поставлять в Европу Россия: автомобили, телефоны, телевизоры и прочее, будут поставлять Соединённые Штаты, и заработают на этих поставках кратно больше, чем Россия от продажи природных ресурсов.

Стратегия России

Владимир Путин в октябре 2021 года заявил, что понятие "энергопереход" не может быть единым, унифицированным, что в каждом государстве оно должно быть индивидуальным, учитывающим наличие и месторождение природных ресурсов, экономические интересы и структуру энергетики. Борис Марцинкевич поддержал президента. "Никакой тотальной декарбонизации, никакого массового строительства солнечных и ветряных электростанций в энергобалансе России. К 2060 году их доля должна вырасти только до совершенно разумных 12,5%, разумных, потому что эта цифра учитывает нашу Арктику, где солнечные и ветряные киловатт-часы - это сэкономленные на северном завозе деньги.
После выступления Путина на "Российской энергетической неделе" 2021 года выступил министр энергетики России Николай Шульгинов с заявлением, что стране необходимо возвращаться к централизованному долгосрочному планированию и что получение прибыли не может быть целью существования российской энергетики, а также, что её развитием должен дирижировать системный оператор, что строительство солнечных и ветряных электростанций должно подчиняться интересам России.
"Из-за энергоперехода, из-за экологических лозунгов всколыхнулись наши крупные энергетические и теперь уже и металлургические компании. Им своей продукции торговать, им долю рынка в Европе терять не хочется, им надо демонстрировать свою встроенность в зелёный тренд. Ну, что-то из раздела: вот мои три угольных разреза и горно-обогатительный комбинат при них, но всё тут работает за счёт вон тех двух ветряков, видите на пригорке. Нет, сейчас не крутятся, но это потому что ветра нет, а вовсе не из-за того, что мы их перед вашим приездом из фанеры сколотили, даже краска еще толком не высохла", - прокомментировал Борис Марцинкевич события "Российской энергетической недели". Критически оценил он высказывания министра промышленности Дениса Мантурова и министра экономического развития Максима Решетникова. По его словам, они выступали за устройство 150 тыс. электрозаправок по всей России за два года, за создание собственной модели легкового электромобиля, причем за счёт льготных кредитов и государственного субсидирования. "Государственные деньги в электрозаправки в сотнях тысяч штук это ненормально без тщательнейшим расчетов", - объяснил свою позицию Марцинкевич. По его словам, заданный Владимиром Путиным энергобаланс России к 2060 году высчитан так, чтобы соответствовать нашим интересам и возможностям: 25% - атомные электростанции, 20% гидроэлектростанции, 12,5% солнечные и ветряные электростанции, всё прочее - традиционные уголь и газ. "Вот об этом и нужно думать правительству, причём так, как это предложено Шульгиновым - централизованное долгосрочное планирование отданное в руки системного оператора <...> Пятнадцать лет тому назад Путин предложил идею России как энергетической сверхдержавы, а мы вынуждены наблюдать фантастический результат: президента России отлично услышали в Штатах и очень точно оценили его идею. Настолько точно, что пытаются эту идею приватизировать, перехватить. Не может быть ответом правительства России согласие на энергопереход в его европейском понимании", - подвёл итог Марцинкевич.

Кирилл ГРАДОВ

"Прессапарте"/Pressaparte.ru

по материалам "ДеньТВ"