Россия выбрала китайский путь развития

17 июня 2020 г.

Модель цифровизации Китая оказалась востребованной для российских властей. Как она будет воплощаться в нашей стране и как она отразится на качестве жизни населения, рассказала в своём выступлении на конференции «Китайские Чтения» директор Центра геополитики Института фундаментальных и прикладных исследований МосГУ, кандидат исторических наук, доцент, член Союза писателей России Ольга ЧЕТВЕРИКОВА.

Доклад Ольга Николаевна начала с понятия цифровая экономика, или экономика данных, обозначив её как основной фактор развития в современной России. Второй фактор развития - это цифровые платформы, на которых обрабатываются эти большие данные. Цифровая платформа становится новой бизнес-моделью, а поскольку принадлежать она будет крупным высокотехнологичным IT-компаниям, то они получают полный контроль над рынком. В Китае цифровизации подвергается реальный сектор экономики, так как это крупная промышленная держава с мощной производственной инфраструктурой. Уже пятнадцать лет назад руководство страны видело путь развития через внедрение интернет-технологий в традиционные отрасли промышленности.

А что в Китае

В 2006 году Китай опубликовал государственный средне- и долгосрочный план развития до 2020 года, где указывались как основные направления развития умные роботы и технологии дополненной реальности. В 2015 году Госсовет объявил стратегию больших данных, она была прописана в программе «Сделано в Китае- 2025» и предполагала развитие высоких технологий и промышленного производства, интенсификацию в области новых материалов, искусственного интеллекта (ИИ), телекоммуникаций, сетей 5G, производства роботов.

В 2016 году был выпущен документ «Руководящее мнение Госсовета КНР по активному внедрению инициативы Интернет», который предусматривал внедрение ИИ наряду с технологиями больших данных, блокчейн, машинного обучения - все эти направления рассматривались как приоритетные области применения госстратегии, направленной на ускорение использования информационно-коммуникационных технологий.

В 2017 году Китай снова подтвердил курс на развитие «умной» промышленности. Тогда вышла новая программа развития ИИ нового поколения, в которой было сказано, что ИИ - это стратегическая технология которая будет определять развитие международной конкурентоспособности страны и её национальную безопасность, уровень влияния в мире. ИИ рассматривался в Китае как отрасль двойного назначения, то есть развитие военных и гражданских технологий предполагалось осуществлять синхронно.

Программа развития была трехэтапной. На первом этапе, в 2017-2020 гг. Китай, как было заявлено, должен идти в ногу с аналогичными отраслям в основных развитых странах. На втором этапе, к 2025 году страна должна достичь лидирующей позиции в некоторых областях ИИ, а к 2030 году стать главным мировым центром инноваций в сфере ИИ. Эта фундаментальная отрасль будет аккумулировать 150 миллиардов долларов.

К 2020 году ИИ планировалось использовать для умных вещей, роботов, дронов, в системе распознавания лиц и голоса, для анализа медицинских данных. К 2021 году планировалось создать чип для ИИ, который по производительности и энергоэффективности будет в 20 раз превосходить американский NVIDIA M40 - это один из наиболее широко используемых чипов для ИИ на данный момент. Но разработка чипов для Китая проблемная область, так как страна зависит от импорта зарубежных чипов и микросхем. Внутри страны производится только 16% потребляемых чипов и микросхем при этом ежегодно импорт этих чипов составляет 200 миллиардов долларов, что даже больше китайского импорта нефти. В 2015 году на КНР приходилось только 4% мирового производства.

В стране не хватает специалистов в этой области: во всем мире их 1 млн 600 тыс, из них 850 тыс. работают в США, а в Китае их всего 50 тыс., и из них 43% опять-таки приехали из США.

При этом у Китая есть бесспорные преимущества: у них собран колоссальный массив данных. Половина населения, 752 млн человек, вдвое больше, чем население США, пользуются мобильным интернетом, 84 млн человек регулярно пользуются мобильными платежами. Таким образом люди в повседневной жизни оставляют цифровые «следы», а это и есть как раз те самые большие данные которые так важны для машинного обучения.

Китай сегодня использует иностранные зарубежные технологии, стремясь поглощать иностранных партнеров, и успехи такой политики налицо, потому что несколько лет назад китайская компания открыла научно исследовательский центр в Силиконовой долине, потом второй центр по исследованиям и разработкам самоуправляемых автомобилей и ещё несколько центров. Дальше она привлекла сотрудников Google а свой исследовательский центр в Пекине, хотя основные продукты компании - поиск Google и почтовый сервис Gmail в Китае заблокированы. В общем Китай делает всё для того, чтобы привлечь иностранных специалистов, которым создаются очень благоприятные условия для такой деятельности.

В данных обстоятельствах США оказались обеспокоены, потому что там развитие ИИ происходит, в основном, за счёт частных компаний, и эти компании зачастую не соглашаются разрабатывать продукцию «двойного назначения», а Китай, используя возможности горегулирования, взял это под свой контроль. Сегодня доминирует над всеми в сфере технологических стартапов три компании-гиганта: ,Edu, Alibaba и Tencent, и в большинстве стартапов прямые и непрямые инвестиции пришли именно оттуда.

Министерство науки и технологий КНР сформировало из этих компаний первую рабочую группу по развитию технологий ИИ нового поколения, и в силу такого активного участия государства и его поддержки инноваций получилось создать благоприятную среду для цифровой трансформации. В 2018 объём цифровой экономики Китая достиг 4,4 трлн долларов, что составляет более трети ВВП страны, а всего занято в сферах, связанных с цифровой экономикой, четверть работающего населения, или 191 млн человек. Рост занятости в цифровой экономике превысил занятость в остальных секторах и составил 11%. При этом китайцы постоянно подчёркивают, что предполагается интеграция цифровых технологий в реальную экономику и их проникновение в традиционные отрасли.

Доверие стоит дорого

Цифровая экономика входит во все сферы, и она, естественно, касается и сферы цифрового управления государством, потому что государство, государственные функции сегодня фактически превращены в коммерческие услуги. В Китае именно в силу того конкурентного преимущества того что они обладают мощным массивом данных, это позволило создать систему который сегодня является фактически является моделью для России. Речь идет о системе социального кредита, которую на Западе называют системой электронного контроля или системой электронного концлагеря. Эта система была запланирована программой развития Китая с 2014 по 2020 гг. Сегодня она работает более чем в 40 крупных городах и существует как пилотный проект, а на всю страну должна распространиться 2020 году.

Каждому китайцу, участвующему в проекте, обычное удостоверение меняют на пожизненный электронный идентификатор, в него вносится информация о личных данных: указывается место рождения и жительства, семейное положение, далее данные об имуществе, об аренде недвижимости, кредитное досье. Здесь же есть информация о соблюдении трудовой дисциплины на рабочем месте, участии в благоустройстве и уборке мусора, информация о том, как человек ведет себя с соседями, не включает ли по ночам громкую музыку, и масса другой информации из разных источников. Сюда же вносятся сведения из полицейских и иных правоохранительных баз и систем и видеонаблюдения. В скором будущем предполагается подключить туда информацию из интернета вещей, то есть любой умный чайник, утюг или холодильник будет соединён с сервисом компании, и из него информация поступит китайским властям. Если видеокамеры интернета вещей покажут, что гражданин нарушает нормы порядка, морали и нравственности, тогда его социальный рейтинг снижается. Оценка человеку выставляется по критериям его доброжелательности и открытости к обществу. Добропорядочный гражданин должен следовать национальной традиции и быть приверженцем китайской мечты, построения социализма с китайской спецификой. При снижении рейтинга он ограничивается в реализации некоторых прав.

На втором этапе развертывания системы сбора данных, с 2023 по 2027 гг,. планируется сбор сведений об отношении китайцев к своему здоровью, к родителям и другим родственникам, супругу/супруге, то есть фактически в режиме онлайн власти смогут получать полную информацию о каждым жителе, причем очень подробную и интимную.

Дальше рейтинг собираются распространить и на бизнес. В сентябре 2019 года стало известно о введении социального рейтинга для компаний, в том числе для иностранных компаний. Бизнес должен будет соблюдать около 300 требований, которые касаются налогового контроля, охраны окружающей среды, безопасности труда, качества продукции, кибербезопасности. За невыполнение этих требований рейтинг компании тоже будет понижаться.

Одновременно вводится система видеонаблюдения. В 2015 году по всей стране начали устанавливать камеры видеонаблюдения с распознаванием лиц. К 2022 году 600 млн. камер покроют всю территорию КНР.

В наиболее жёсткой форме контроль осуществляется в Синьцзян-Уйгурском автономном округе, где проживает 10 млн мусульман. Из-за многочисленных волнений и беспорядков, которые там были в течение последних лет, там установили тотальное видеонаблюдение, которое предназначено для нужд национальной милиции и службы безопасности. Система видеокамер оповещает милицию, если местные жители отклоняются больше чем на 300 метров от безопасных зон, а это значит маршрут ограничен домом, работой, рынком и близлежащими магазинами. Если человек отклоняется от маршрута, милиция имеет право остановить человека допросить его родных.

Для людей, далёких от китайской культуры, это выглядит недопустимо, но сегодня эта система позволяет обеспечить порядок. В Китае её существование отвечает традиционному мировоззрению и системе ценностей. Си Цзиньпин в 2013 году объявил о том, какую цель они ставят, и выдвинул концепцию китайской мечты.

Это национальное возрождение, создание процветающего могущественного государства, народное благоденствие, и для этой мечты необходимо соблюдать три основных условия. Первое: обязательно идти по китайскому пути, то есть по пути социализма с китайской спецификой. Второе: необходимо возвышать единство китайского народа, основанное на доверии, и вот это понятие доверия очень важно. Сегодня слово доверие становится основным. Это синоним гармонии между человеком, общиной и государством, а гармония - это высший долг цель и потребность китайца. Соответственно для борьбы с проблемой очень острой в настоящем - недостатка доверия у народа к власти, нужно взяться за создание системы оценки надёжности, покрывающей все общество. Нужно совершенствовать как механизм поощрения законопослушных и добросовестных граждан, так механизмы наказания тех кто нарушает закон и утратил доверие, чтобы человек просто не осмелился его потерять. Следуя указаниям Си Цзинь Пина Госсовет принял программу создания системы социального кредита доверия с 2014 по 2020 гг,, и эта система становится важнейшим контуром партийного госуправления. Кстати, эта система касается и чиновников, их поведение тоже отслеживается.

Третья составляющая китайской мечты: объединение сил нации, которая рождена великой сплочённостью 56 национальностей. Понятие китайской мечты должно сплотить все национальности Китая в едином направлении.

Россия копирует Китай

Из китайского опыта наиболее востребованным для российских властей оказалось именно политика электронного контроля и всеобщего сбора контактных данных. Не промышленное производство, не развитие производительностью труда, не реальный научно-технический прогресс, на базе которого создаётся вся эта система, взят за основу развития, а именно система тотального цифрового или электронного контроля.

Экономика данных предполагает создание цифровых платформ которые входят в сферу государственного управления. Её внедрение стало возможно в силу того, что ещё в конце 1980-х годов на Западе, когда начался переход к нeoлиберальной стратегии, появилась новая концепция политического управления, в соответствии с которой государственное управление стали рассматривать как бизнес и к нему стали применять рыночные оценки, В 1980-90 гг., когда начало внедряться информационное общество, государство стало рассматриваться как структура, которая предоставляет услуги не гражданам, а клиентам. Услуги стали переводить в электронную форму. В 90-х появилось электронное правительство, дальше, когда уже заговорили о цифровой экономике, эта сфера вошла и в госуправление, тогда говорили уже не об электронном правительстве а о цифровом. В электронном правительстве делают акцент на электронных услугах, а цифровое правительство делает акцент на больших данных, соответственно, всё переходит исключительно в цифровую форму. Дальше убираются все посредники - государственные чиновники, вместо которых вводится цифровая платформа и цифровой идентификатор, то есть изменяется само содержание государственного правления, которое полностью меняет свои функции.

Такая глубинная трансформация происходит и в России, и возможно это стало после очень серьезного переворота, который у нас был осуществлён 2010 году, Тогда летом был принят закон о №210, которой тогдашний депутат Кашина назвала антиконституционным переворотом. В то время в Подмосковье и в центральных регионах были сильные пожары, тогда все были заняты ими, и, как сегодня на фоне коронавируса принимаются серьезные решения, так и тогда был принят закон, фактически изменивший государственные функции, превратив их в услуги, которые могут быть коммерческими, которые могут передаваться частным лицам на аутсорсинг, которые могут переводиться в электронную форму.

В апреле 2016 года Всемирный банк, ведущий на протяжении нескольких лет работу по внедрению информационно-коммуникационных технологий в России, подготовил в сотрудничестве с Институтом развития информационного общества доклад, который назывался так: «Цифровое правительство-2020. Перспективы для России». В нём была прописана цифровизация всех систем государственного управления от начала до конца с заменой документов на цифровые данные. Это был основополагающий документ, который прописал, как России нужно переходить на цифровую платформу управления. Все эти документы есть в сети, они принимались тихо, без обсуждения, но посмотреть их можно, Другое дело, что людям некогда этим заниматься, это требует серьёзного анализа, и этим пользовались для того, чтобы проводить такие проекты в жизнь.

В 2014/2015 гг., когда в России стали говорить о необходимости импортозамещения, было высказано два предложения. Первое исходило из Академии наук, которая разработала документ реиндустриализации. Там предусматривалось восстановление промышленности и конкурентноспособности в новейших отраслях. Второй документ был подготовлен Российской венчурной компанией (РВК) и Агентством стратегических инициатив, в нём было совершенно другое: нам не нужно восстанавливать промышленность, потому что она работает на внутренний рынок, нам нужно сейчас производить и делать только то, что востребовано на межународных рынках, причём искать новые сферы, которых на рынке ещё нет, то есть создавать новые рынки. В 2015 году была принята Национальная технологическая инициатива, о которой не знала большая часть депутатов. Там намечалось 10 направлений развития российской экономики: там фуднет, нейронет, беспилотный транспорт, распределённая система питания и много другого, не связанного с реальным сектором экономики. Параллельно были приняты нацпроекты, которые тоже нигде не обсуждали. На них предусматривалось 25 трлн рублей. На первом месте нацпроект «Безопасные и качественные автомобильные дороги» (4 трлн 700 млрд), потом «Экология», дальше «Комплексный план модернизации и расширения магистральной инфраструктуры», одной из таких магистралей как раз был крымский мост и магистрали которые проходят по Крыму. Дальше идет нацпроект «Демография», потом «Цифровая экономика», это это 1 трлн 800 млрд рублей, потом идёт нацпроект «Здравоохранение», затем «Жильё и городская среда», в рамках последнего сейчас создаётся «умный» город, то, что сегодня делает Собянин -это как раз создание цифрового города в рамках вот этой программы. Ещё один нацпроект – «Международная кооперацяя и экспорт», далее нацпроекты, касающиеся образования, науки, малого и среднего предпринимательства, на который идёт 400 миллиардов рублей и, наконец, последний в списке национальный проект «Производительность труда и поддержка занятости», на него выделено тольео 50 млрд рублей.

Нацпроект «Цифровая экономика» включает шесть направлений: цифровая инфраструктура, цифровые технология, цифровое государство, цифровые кадры, цифровая безопасность, цифровое нормативное регулирование. Цифровизации промышленности нет.

Чиновников скоро не будет

Главную роль в разработке документов по цифровому управлению сыграл всемирный банк. В 2018 году Центр стратегических разработок ВШЭ разработал документ» Государство как платформа кибергосударства для цифровой экономики. Цифровая трансформация».

Главная идея такая: создаётся единая цифровая платформа с единой архитектурой, которая преодолевает разрозненность ведомственных систем и базируется на едином массиве данных. Все госуслуги переводятся в электронную форму, посредников в виде госорганов нет, что вызывает естественный вопрос, что, собственно, будет представлять собой это государство и кто будет выполнять управленческие функции. Формируются цифровые двойники граждан, организаций, объектов, формируется цифровая подпись на основе единой системы идентификации, единая система биометрической идентификации. Большинство решений от человека зависеть не будут, они станут автоматизированными и будут приниматься средствами искусственного интеллекта. Речь идет фактически о демонтаже прежней системы госуправления, вместо которой строится «экосистема» государства как платформы. Это будет передовая IT-корпорация, которая объединит производителей, потребителей, товары, инфраструктуру, всё вместе это называется «экобизнессистема» - по аналогии с миром природы, где всё взаимосвязано. Экосреда применительно к бизнесу рассматривается как пространство для взаимодействия. Государство как регулятор исчезает, ему на смену придут коммерческие сервисы, разработанные IT-специалистами. Цифровая платформа сконцентрирует управленческие и финансовые ресурсы, возглавлять её будет главный архитектор – в программе цифровизации 2018 года эта должность так и обозначена. В подчинении у главы корпорации будет Центр цифровой трансформации, а в распоряжении данной структуры будет передан весь бюджет на автоматизацию органов власти с целью концентрации на задачу цифровой трансформации. Предполагается также создание соответствующей нормативной базы для чего необходимо провести ревизию действующего законодательства и принять необходимые нормативные акты, основанные на унификации, структурировании, алгоритмизации и гармонизации. То есть речь идет о регуляторной гильотине, масштабном пересмотре и отмене нормативных правовых актов, негативно влияющих на общий бизнес-климат и регуляторную среду. к чему нас подготовил Медведев.

Обрабатывать данные будут ФНС и Сбер

Государство как платформа будет триединой системой, в которой действуют государство, граждане и бизнес. Главный интерес тут у частного бизнеса, потому что для него снижается нагрузка, так вся отчётность предоставляется в электронной форме. За счёт государства бизнес создаёт технологические платформы для проведения исследований и разработок, которые может использовать в своих интересах. Также он получает очень благоприятное законодательство и поддержку работы на зарубежных рынках.

В интересах частного бизнеса предусмотрено следующее: сторонние разработчики будут обладать возможностью предлагать государству в качестве подрядчика разработку на возмездной основе приложений и цифровых сервисов связанных с государственной цифровой платформой. Например, один из технологичных банков может взяться за разработку программного обеспечения для оказания сервиса регистрации юридических лиц в качестве подрядчика или за оказание этого сервиса под ключ в качестве провайдера в партнёрстве с государством, сообразно разделяя доходы и расходы.

Кроме того, речь может идти не просто об обмене данными между государственными и коммерческими сервисами или их интеграции, а в перспективе о масштабном взаимодействии целых государственных и частных коммерческих цифровых платформ. Внешние поставщики сервисов будут иметь двухуровневый доступ к данным содержащимся в этой платформе. К части данных будет дан доступ по фиксированным тарифам, а к другой части по ценам, установленным оператором, то есть перед нами описание внедрение частных информационных коммуникационных технологических компаний и банков в сферу управления, что открывает им возможность перейти к полному контролю за этим процессом.

Мишустин на должности премьера уже создал свою мощную цифровую платформу, перевел в автоматизированную систему контроля за налогами. Он создал единый государственный реестр записи актов гражданского состояния на базе этой платформы, дальше на базе этой платформы создаётся единый реестр населения. Здесь будут собраны все сведения о человеке, о его семейном положении, родителях, детях, образовании, информации из ГИБДД, о регистрации в качестве ИП или самозанятости, постановке на учёт в службе занятости и т.д. Человек получает идентификационный номер, который сохранится даже в случае смены имени, или переезда в другую страну, или в случае смерти. К этому номеру будут привязаны прочие номера – ИНН и СНИЛС. Закон вводит принудительный сбор персональных данных, которые будут обрабатываться в ФНС. Также разрабатывается проект национальной системы управления данными (НСУД). Это единая государственная информационная платформа, куда будет поступать информация со всех реестров и справочников.

Кроме ФНС, второй важной структурой, на базе которой будет создаваться цифровая платформа – это Сбербанк, который призывает не называть его сбербанком и готовит себе новый логотип Сбер, потому что ещё в 2016 году он объявил, что превращается в «экосистему» и теперь будет высокотехнологичной компанией, конкурирующей с Google. Microsoft, Facebook и другими компаниями. Амбиции были большие, но возможностей и технологий у Грефа не было. Поэтому в октябре 2017 года Сбербанк заключил соглашение о сотрудничестве с крупнейшей американской корпорацией Microsoft, в соответствии с которым он может предоставлять более 80 облачных услуг этой компании своим клиентам из различных индустрий. То есть Греф берёт облачные технологии Microsoft и продаёт их своим клиентам. Фактически речь идет об аренде технологий американских компаний.

В декабре 2017 года Греф презентовал инвесторам возможности технологичной компании. Создать такую компанию на основе банка стало возможно потому, что банк располагает большой базой данных. В корпорацию Грефа, которая называется SberX, входит 30 компаний. Подписано соглашение с Mail, Яндекс, создано медицинское подразделение DocDoc., телекоммуникации, облачные технологии, технологии индентификации, также компания занимается торговлей, недвижимостью, образованием, у неё есть свои университеты. В том числе корпорация будет заниматься искусственным интеллектом, но так как своих технологий нет, Сбербанк в 2018 году подписал соглашение с Microsoft о запуске единого совместного исследовательского проекта по применению искусственных интеллектуальных платформ для задач робототехники. Теперь, когда Правительство покупает контрольный пакет акций Сбербанка, он может выступать в качестве государственной корпорации, высокотехнологичной экосистемы, а значит, получает большие, чем раньше, возможности.

Москву оцифруют

Пример цифрового управления в действии – то, как уже сейчас живёт столица. На сайте мэра и правительства Москвы можно найти программу «Умный город. Москва 2030». Согласно заявленным в ней тезисам, фактически все структуры подвергаются тотальной оцифровке. Вместо учителей будет искусственный интеллект, вместо автомобилей – общественный транспорт или беспилотный. Система видеонаблюдения активно внедряется уже сейчас.

Мэр Москвы Сергей Собянин объявил о том, что в Москве устанавливается более 200 тыс. камер наблюдения, камер распознавания лиц и речи. По его словам, это будет одна из крупнейших в мире систем, которая будет соперничать, может быть, только с китайскими системами.

В январе 2020 года в массовом порядке были заменены городские видеокамеры на камеры hd качества, и к ним были подключены системы ИИ практически по всему городу. До 1 сентября в полном объёме эта система будет введена и в метрополитене то есть речь идёт о том, что будет создано единое видеопространство, к которому будут подключены все городские камеры, домофоны в подъездах и светофоры. Система узнавания лиц будет работать в режиме реального времени, интегрируется с базами данных МВД, и к ней, в первую очередь, они подключат общественный транспорт, метрополитен и вокзалы.

Что китайцу хорошо, то русскому непонятно

Цифровизация для населения стала сакральным словом – при его упоминании у людей будто блокируется сознание. Реального понимания, что это такое, у большинства из нас по-прежнему нет. Хотя смысл процесса цифровизации для властей уже давно и чётко определён: персональные данные населения превращаются в экономическую категорию. Это актив для многих IT-компаний и государственных структур. Данные – это нефть XXI века, или золото XXI века, если повторить слова премьера Михаила Мишустина. Только в отличие от нефти данные – это неисчерпаемый, воспроизводящийся ресурс. Под новые реалии и новые источники прибыли меняется экономический, социальный и ментальный порядок в стране, это надо признать. Но что хорошо Китаю, то в России пока вызывает непонимание.

Кирилл ГРАДОВ

по материалам доклада О. Н. Четвериковой на конференции «Китайские Чтения»

https://www.youtube.com/watch?time_continue=375&v=C2me-louCZ8&feature=emb_title

«Прессапарте»/Pressaparte.ru

Ещё по теме: