Почему записная книжка лучше Facebook

Дмитрий Головин, уроженец Екатеринбурга, преподаватель, общественник, политик, создатель, Некоммерческого антикоррупционного партнёрства "Комитет 101" поделился своим опытом общения с молодёжью и неутешительными выводами, к которым он пришёл.

Рассказал, как задал аудитории студентов и аспирантов  простой вопрос: сколько будет 7% от 700, говорит, точного ответа так и не получил – назвали примерный. Хотели  посмотреть в Гугл, но суровый преподаватель не дал, прикрикнул, хотел, чтобы сами подумали. Головин не противник смартфонов, интернета, сам пользуется Zoom, в курсе того, что происходит на TikTok и так далее, и видит, что система образования, построенная преимущественно на цифровых технологиях, может воспитать только теоретиков, не практиков. То есть нынешние ученики, студенты способны найти информацию, накопить некий объём знаний, но не умеют применить их к жизни. «Мозг обучается по проверенной схеме: показали (объяснили), попробовал под присмотром наставника, попробовал самостоятельно, а дальше — лети, практикуйся, набивай руку! В мире, где навык не закрепляется практикой, где после теоретической лекции не дают пощупать, потрогать, разрезать, а в идеале разобрать-собрать предмет изучения, где наставник не хлопает одобрительно тебя по плечу (тактильные ощущения), навык не закрепляется». То же самое в области фантазий: читаешь книгу, мысленно рисуешь себе образ, как-то интерпретируешь его, сопоставляешь с тем, что уже видел и запомнил – в общем заставляешь мозг работать, выстраивать нейронные связи. Смотришь фильм по классике – работает уже иной механизм. Приводя в пример постановку «Войны и мира» С. Бондарчука, Головин замечает: режиссёр лишил тысячи школьников права выдумывать себе Наташу Ростову – показав им Людмилу Савельеву, он дал готовый образ. «В 70-е, это был единичный и оттого запомнившийся случай. «Сейчас примерно так работает все «образование», - считает Головин и выступает с критикой такого подхода к воспитанию и обучению, так как последствия оно имеет самые серьёзные.

Дети подвержены синдрому дефицита внимания и гиперактивности, причём случаи очень частые. У них «не сформированы важнейшие паттерны мышления, освоения окружающей среды. Дети не знают, что делать, когда тебя не развлекают, не знают, как читать книжку, как и во что играть в одиночестве, как себя развлечь. Они шумят, мельтешат, истерят без особого толка — особенно при отсутствии зрителей». Потом они идут в школу, и там всё «больше налегают на картинки и видосики из TikTok, заучивая (чтобы отвязались) правильные ответы для ЕГЭ». Желания учиться у них нет, нет понимания, зачем это нужно, если готовые ответы есть в Яндекс и Гугл: был бы с собой смартфон и зарядка. Они умеют искать информацию, а вот с пониманием испытывают большие трудности, особенно с пониманием сложных вещей. Университетское образование этот дефицит социальных навыков тоже не восполняет. Переход на обучение в режиме онлайн лишил лекции 80% смысловой нагрузки, потому что именно столько, по оценке Головина, информации передаётся невербальными сигналами во время живого общения преподавателя со студентами. «Появляются пилоты, неспособные посадить самолет с отказавшим датчиком, врачи, не умеющие поставить внутривенный укол, журналисты и философы, пишущие с ошибками», - делает вывод преподаватель.

Хороших специалистов всё меньше, констатирует Головин. А, казалось бы, возможностей учиться сейчас много как никогда – интернет доступен всем, бесплатные и информативные уроки, курсы, если хорошо поискать, находятся: на Ютуб можно научиться готовить, шить, делать ремонт и потом зарабатывать, оказывая эти услуги. За полгода-год вместо 4-6 лет в вузе можно получить новую профессию в области программирования и дизайна, управления, маркетинга, игр и мультимедиа – это самые востребованные сейчас направления. Обучение в онлайн-школе платное, требует от ученика большого терпения и желания самостоятельно разбираться в каждой новой теме. При освоении сложных практических блоков, как рассказывала одна студентка такой школы, приходилось покупать проекты для практики - например, по вёрстке, на другой платформе: то есть ты отдаёшь деньги за задание, выполняешь его и добавляешь в портфолио. Траты, как и усилия, небесполезны: обещания кураторов о трудоустройстве – это не пустые слова ради привлечения студентов. Лучшие ученики устраиваются на работу ещё до конца обучения: с упомянутой студенткой так и произошло, в 30 лет она решила сменить род деятельности с менеджмента на веб-разработку, и за год добилась результатов, сменив работу и повысив уровень дохода. Хороший пример для мотивации, и таких людей наверняка много. Но такая карьера для индивидуалистов, опыт коллективного трудового прошлого у нас стремятся предать забвению. Новые профессии пропагандируются с детства – даже в небольших городах вроде Пскова открываются центры робототехники и программирования. Детей готовят к получению цифровых профессий: стимулируют интерес к нестандартным и сложным задачам, дают возможность участвовать в олимпиадах, ездить по стране и представлять свои проекты. В перспективе к получению технической профессии школьника впоследствии, к старшим классам, мотивирует помимо интереса и заработная плата: гораздо более высокая, чем у врача или учителя. В отдельной судьбе такие возможности только во благо, а вот в масштабах страны поддержка индивидуалистских склонностей и запросов, привело к «выпаду» человека из общественной жизни, к смене мышления и привычек. Это не значит, конечно, что нет трудовых коллективов, нет общественной деятельности, волонтёрских проектов, всё есть, но примета времени такая, что «социальное взаимодействие ослабевает и хиреет на корню», как сказал Головин. «В современном мире нет признанных лидеров и авторитетов, все примерно равны — от этого в обществе не возникает точек кристаллизации, вокруг которых формируется новая социальная среда и навыки взаимодействия. В дофейсбучную эпоху люди вынуждены были помнить (или записывать в специальные книжечки) имена нужных людей и просто друзей, их дни рождения, адреса и телефоны, имена их половинок и отпрысков. В случае засора в раковине ты рылся в своей книжечке, выискивая Сашу-сантехника: ты был с ним знаком, у вас была какая-то история взаимоотношений. У Саши ты был записан как Вася-книги или Сергей-такси. И вы были нужны друг другу, вы взаимодействовали. В записную книжку не попадал абы кто. Теперь же отрывай сайт, ищи услугу — придет некто, обучавшийся у YouTube, может сделает. Не надо ничего о нем знать, не надо с ним никак взаимодействовать. Он для вас не важен. Когда же доходит до большого общего дела, отсутствие подобных навыков сказывается самым печальным образом», - раскрывает Головин свою мысль.

Общение, поддержание связей требует напряжения памяти, некоторой мыслительной работы, а человек склонен всё упрощать, экономя силы. Алгоритм подскажет ответы на все вопросы, а значит, напрягаться незачем. Доступ к информации, экономия времени, удобный формат общения в соцсетях – всё это положительные моменты, но мы за последние двадцать лет настолько увлеклись этими новыми возможностями, новыми игрушками, что начали терять способность выстраивать отношения, создавать семьи, подмечать закономерности, делать выводы и прогнозы. Сам по себе массив данных, предупреждает Головин, ценности не имеет, важно понимать, обобщать информацию. Чем шире мышление большинства, тем выше уровень гражданского сознания, достижения науки и культуры. Ради будущего Головин советует начать читать и общаться уже сегодня.

Кирилл ГРАДОВ

«Прессапарте»/Pressaparte.ru