Псковский имам Абдула Магомедов: во многом Интернет - это нехороший учитель

3 сентября в России отмечают День солидарности в борьбе с терроризмом, вспоминая не только захват террористами школы в Беслане, который произошел четырнадцать лет назад, но и всех жертв террористических атак.

Мы встретились с духовным лидером мусульманской общины (уммы) Псковской области, имамом молельного дома в Пскове Абдулой МАГОМЕДОВЫМ, чтобы поговорить и о трагедии Беслана, и об опасностях сегодняшнего дня, и изменениях в головах у людей, произошедших за последние годы.

Абдула Магомедов, родился в Дагестане, в Пскове живёт уже пять лет, приехал вскоре после окончания Исламского института имени Шейха Саида Афанди Чиркейского «НУРУЛЬ ИРШАД». До этого вуза был ещё Дагестанский гуманитарный институт. Пошёл изучать религиозные науки сразу после окончания 9 классов. Всего годы обучения после школы заняли девять лет жизни. Основное дело его жизни – религия. Любит работать с людьми, поэтому о продолжении учёбы в аспирантуре пока не задумывается.

- Трагедия, которая произошла в Беслане, может повториться?

- На это тяжело ответить. Но, я думаю, не будет такого. Об этом много написано, сказано, уже всем понятно, что те люди, захватившие школу, никакого отношения к исламу не имели, они от него далеки. Я думаю, что и тогда среди них были те, кто понимали, что неправильно сделали. Все их действия категорически противоречат не только исламу, но и всей человеческой сущности. Думаю, такого больше произойти не может. У нас в Дагестане, к примеру, сейчас очень большой упор идёт на воспитание нравственности, уважения к людям, чтобы в общественном пространстве были вежливы, на дорогах не нарушали правила – на этом большой акцент делается. И это даёт большие изменения, огромная польза уже есть. Это видно. В том числе, и на дорогах, где раньше постоянно возникали конфликты даже из-за того, что кто-то не пропустил на дороге, на ровном месте, из-за мелочи могла произойти драка. Сейчас уже многое изменилось, многие сделали выводы.   

- Когда в мире разгораются войны, когда несколько лет в Сирии шли боевые действия, простые дагестанцы обсуждают эту ситуацию?

- Когда начиналась война в Сирии, я как раз закончил учиться и находился дома, и эти темы слышал в обсуждениях у людей постоянно. Сейчас уже меньше, практически не обсуждают. Сейчас разговаривают о самом обычном, что волнует. Имамы в мечетях говорят о нравственности, доброте, чтобы правильно себя вели в жизни, жили в чистоте – это основное в жизни сейчас. Да, теперь может быть не так часто, но имамы постоянно говорят на тему: что такое терроризм, и что такое ислам, что к терроризму ислам вообще никакого отношения не имеет. Что у террористов особые цели, что они могут свои идеи внедрять очень хитро, прикрываясь исламом. Это важно, потому что в Дагестане, в том числе, где мой родной дом, немало молодых ребят уехали в Сирию, и многие там погибли. Это такое время было, такой период – год или полтора. Сейчас всё тихо и спокойно. И хотя не забыли об этом, но уже мало кто говорит.

- Часть молодых людей поехали в Сирию воевать – а что толкает их туда, где льётся кровь, где идёт война?

- Я думаю, многих из них берут на жалость. Твердят им постоянно: «смотри, там убивают мусульман, а ты отдыхаешь дома, ты чего-то ждёшь». Разными роликами наводнили Интернет – сейчас много таких видео, где хорошо, чётко, красиво сняты сюжеты и где именно давят на жалость. И человек, насмотревшись, решает ехать, даже не понимая, что там на самом деле происходит и находит там совершенно иное. Кроме этого, есть специальные люди, которые давно работают в этом направлении, рассказывают, что там убивают мусульман и вам нельзя здесь отдыхать, надо всё оставить и поехать туда. Они используют разные подходы, у них, как правило, опыт большой – смотрят на людей и стараются находить к ним пути – они говорят людям то, что те хотят слышать. Кому-то на жалость давят, другим на мужское самолюбие – «ты же мужчина и должен пойти воевать за ислам». При этом молодёжь может совсем не разобраться: нужно это или нет. Люди после такого длительного воздействия становятся зомбированными и потом их ничем не переубедить. Я с такими много разговаривал. Им говоришь, что это - чёрное, но они будут твердить, что белое. И сколько ни убеждай, они никаких доводов не воспринимают: выслушают и уйдут. А с другой стороны, вербовщик им одно слово скажет и для них это слово закон.

Это даже удивительно видеть: ты всё ему рассказываешь подробно, а он не слышит, а когда ему говорят одно слово, даже через Интернет, и всё - он идёт воевать, куда пошлют.  

Из тех, с кем мы когда-то говорили - многих уже нет. Кого-то в спецоперациях уничтожили, другие в Сирии погибли. Поехали туда, оставив родителей в слезах. Те, кто туда воевать отправились, якобы, переживая за других людей, то за свои семьи они не переживали. Они не подумали, если они туда поедут, что будет с их родителями? Что будет с близкими и родственниками? Они им всем проблему сделали, что поехали туда воевать. Бессмысленно это. Человек должен задумываться, поразмыслить, понять всё, что происходит.

- Сейчас Интернет есть уже практически везде и на Кавказе в каждом поселении сеть доступна. Много информации дети и подростки получают именно оттуда, реагируют и верят. А что делать с таким влиянием на детей?

- Интернет - это нехороший учитель. Там есть разные проповедники. Много тех, кто с бородами, кто красиво оделись, красиво говорят… Но лучше всего прийти поговорить к имаму – сейчас мечети есть везде: в Москве, в Санкт-Петербурге, в других городах страны, в Пскове это тоже можно сделать. Если хотите получать знания, если видите, что это нужно вашему ребёнку – идите лучше в мечеть. Не надо это делать через Интернет, не приучайте себя ориентироваться на слова оттуда, потому, что вы не сможете разобрать: кто там правильный проповедник, кто неправильный, кто хороший – кто нехороший. Можно слушать одного – он, вроде бы, всё правильно говорит, но среди всего лишь одно неправильное слово или фразу скажет – и всё. Поэтому я не советую своим прихожанам, слушать речи в Интернете, и читать первую попавшуюся литературу, а только одобренную Духовным управлением России, Москвы или Дагестана, если люди живут там. И ученых нужно слушать и читать только тех, кого вы знаете, кто работник духовного управления.

- В семьях, живущих на Кавказе, в Дагестане, например, родители могут полностью контролировать интересы своих детей, их пребывание в Интернете?

- Это должно быть так на самом деле, и в нормальных семьях так и принято делать. Родители ведь должны знать с кем гуляет их ребёнок, что он делает. Многие родители, которые не думали прежде об этом, потом когда становится поздно, начинают жалеть, что не уделяли нужного внимания этой стороне жизни сына или дочери. Говорят: «мой сын был хороший»… Надо всё делать вовремя. Конечно, это тяжело - контролировать подрастающих детей с их компьютерами - родители сами с удовольствием покупают и дарят детям смартфоны, планшеты, которые подключены к Интернету, и wi-fi сегодня есть везде. Сегодня доступно всё, легко получить любую информацию. Конечно, если отец или мать конкретно возьмутся за воспитание ребёнка, то можно будет его проконтролировать. Но они должны знать и понимать, что это потребует от них много сил, терпения и времени.

- То есть выход в этой ситуации только один – контроль над ребёнком должен идти через родителей, других вариантов нет?

- Конечно.     

- Часто слышишь по этому поводу от родителей, что им приходится много работать, и времени на воспитание детей остается очень мало – это не оправдание?

- Это же их ребёнок. Как они могут не иметь времени на своего ребёнка? Есть же ролик, когда сын подходит к отцу, что-то спрашивает, а тот в ответ: «Не сейчас, не сейчас». В другой раз сын снова приходит к отцу с вопросом и вновь слышит ответ: «не сейчас»… Потом, когда ребёнок вырос, уже отец приходит к нему и просит что-то сделать, помочь. И уже сын ему говорит: «отец, не сейчас». Вот так и в этом случае. У нас многие сегодня оставляют воспитание детей телефонам и компьютерам. Дают детям в руки планшет, а сами пошли заниматься своими делами – не хотят лишний час посвятить ребёнку. Не все, конечно, но это очень массовое проявление.

- В недавних случаях в Чеченской республике, где произошли нападения на полицейских, выяснилось, что делали это подростки, младшему из которых всего 11 лет. Появляется информация, что они получали указания о нападениях через социальные сети. И при этом подростки понимают, что в правоохранительных органах в Чечне служат такие же парни, чуть постарше их, и мужчины-чеченцы.

- Да, видимо, этим подросткам прививают мнение, что, если кто-то служит государству, то подчиняется не Всевышнему, и что он не верующий – он враг. Вот так и «капают» на мозги. Тем более это подростки, дети… Каким же должен быть человек, отдающий подобные распоряжения одиннадцатилетнему ребёнку, сказать и отправить его такое делать? Пусть даже ребятам будет 15, 16, или 17 лет.

- Как вы думаете, можно через Интернет воспитать новое поколение радикальной молодёжи, склонной к терроризму?

- Сложно сказать. Но думаю, что сегодня такие пути и возможность влиять на умы молодежи уже достаточно контролируются - это не как раньше. Но если будет насаждаться такое понимание, то конечно, могут вырасти и такие молодые люди. Конкретно с идеями ваххабизма я сам в последнее время уже не сталкиваюсь – этого стало значительно меньше. Такое понимание и такие мысли где-то будут, но вряд ли они сейчас могут стать массовыми. Раньше просто их было слишком много, это было даже модно, круто, что ли… у них были деньги, они катались на хороших машинах, а вокруг бедные люди живут. И для кого-то эти факторы оказались важны.

- А детям, которые растут в семьях псковских дагестанцев, нравится тут? Они понимают, что здесь у большинства людей другой характер, условия жизни, что здесь всё несколько по-иному?

- Я думаю, нравится. И они уже привыкли. И даже когда приезжают с родителями на родину, там им уже многое сложно воспринимать, они больше к этому обществу приспособились и становятся похожи на местных жителей. У них уже и друзья среди русских, среди других национальностей, живущих рядом. И я сам пять лет уже здесь живу, но никогда грубого слова не слышал, что другой национальности. Это ведь и от самого человека зависит: если понимает, как себя вести в обществе, если живёт своей жизнью, своей работой, то, думаю, никогда и не столкнётся с неприятностями.

- Посоветуйте, как родителям поступить, если они заметили в ребёнке, в подростке, какое-то необычное религиозное влечение, тягу, в том числе при общении с Интернетом?

- Думаю, нужно прийти к имаму, чтобы посоветоваться, разобраться. И для того, чтобы понять, какого учёного человека послушать, и какую книгу о религии почитать, и как поступить в том, или ином случае, и спросить о насторожившей их ситуации – это, на мой взгляд, самый лёгкий способ. И самое основное, как мне кажется: читать надо больше - и газеты, и книги, чтобы развиваться и просвещаться. Чтение даёт много пользы человеку. К сожалению, многие в наше время чтение совсем забросили, совсем ничего не хотят читать.

- Кто ваши прихожане в Пскове, как отдыхают, куда ездят?

- В Пскове много военных среди мусульман, также кто-то занимается бизнесом, кто-то весь в спорте, есть и директора, и врачи, и строители, есть и студенты. Работают и отдыхают, как и все остальные жители Пскова и соседних городов. Но в отпуске многие считают важным съездить на родину, увидеть родственников, близких.

- Вы сами часто бываете в Дагестане?

- Уже больше года не был. Хотя стараюсь раз в год обязательно туда поехать. Там родина, там я общаюсь с родными, да и просто вижу, как обычные люди живут.

- И как живут дагестанцы?

- Простой народ везде одинаково тяжело живёт, в отличие от бизнесменов и других людей, у которых деньги есть. И поэтому простой народ везде страдает.

Игорь ДОКУЧАЕВ,

фото из личного архива Абдулы Магомедова

«Прессапарте»/Pressaparte.ru