Алексей Мешков: есть несколько путей спасти Псковскую ГРЭС от закрытия

В конце июля в посёлке Дедовичи было написано письмо, которое отправили сразу по трём адресам: губернатору Псковской области, председателю областного Собрания депутатов и депутату Госдумы РФ от Псковской области. Письмо раскрывает печальные перспективы и дальнейшую судьбу одного из самых значительных предприятий Псковской области – Псковской ГРЭС. Судьба пережившего перестройку 90-х, начало 2000-х годов достаточно молодого предприятия трагична. А с ней, как предполагает автор письма, печальна и участь всего Дедовичского района. Автор письма – первый директор станции Алексей Алексеевич МЕШКОВ.

Сразу отметим, что это письмо власти не могли оставить незамеченным. Слишком громко и катастрофично может отозваться этот разорвавшийся «дедовичский узел». 1 августа губернатор Псковской области Андрей Турчак в Дедовичах встретился с коллективом Псковской ГРЭС и «в очередной раз развеял слухи о закрытии станции».

«Никто станцию не закрывает. Мы с вами по одну сторону баррикад. И как власть мы будем делать все, чтобы принятые решения учитывали интересы поселка, людей, которые здесь трудятся, и ветеранов станции», - сказал Андрей Турчак, обращаясь к сотрудникам Псковской ГРЭС», - написал официальный ресурс администрации Псковской области pskov.ru.

При этом тревога и опасения за судьбу станции у людей не стали меньше, поскольку сама проблема Псковской ГРЭС так и не решена. Да и в словах сообщения пресс-службы есть моменты, которые не успокаивают: «По словам Губернатора, Псковская ГРЭС гарантированно будет работать по 2020-ый год включительно. В настоящий момент идет заявочная кампания на 2021-ый год». По 2020 включительно… А дальше?

Что же случилось с Псковской ГРЭС? Почему успешное предприятие, ещё недавно кормившее весь район, превратилось в проблему? Об этом нам захотелось узнать от самого Алексея МЕШКОВА, почётного энергетика СССР, заслуженного работника Минэнерго России и ЕЭС России, лауреата премии Правительства РФ и почётного гражданина Дедовичского района. Но сам он всегда представляется просто – первый директор Псковской ГРЭС. Хотя на самом деле,он был не первым, а пятым по счёту. Но по существу:, построили ГРЭС именно в годы его директорства. Поэтому без воспоминаний, без эмоций и переживаний в нашем разговоре никак…

- Я был уже пятым директором тут, до меня на этой станции за первые пятнадцать лет четыре директора сменились: школу построили и четыре дома, детский садик и магазинчик. К станции же и не приступали, даже землю не копали под главным корпусом, - начал рассказывать Алексей Алексеевич. - Была только пусковая котельная, и даже на ней труба прогорела. 26 октября 1983 года я вышел на работу. Захожу, в конторе сидят все в верхней одежде. Спрашиваю. - Говорят: «Холодно». Я им: «Так котельная же работает, тепло есть». А мне отвечают: «Так задвижка там не исправная». А прочему вы её не исправите? «Так это же строителей задвижка», - говорят. А в конторе все: и инженеры, и главный инженер, и директор котельной, и начальник ПТО, и слесаря – а задвижка строителей. Я тогда даже выругался: что строитель в задвижке понимает, он строить может, а вы в задвижках должны разбираться. Почему не исправите? Мёрзнете же? Такое было отношение, вот поэтому 15 лет топтались на месте.

- За столько лет даже не начинали строить? Удивительно.

- Да. За такие же 15 лет, такая же станция и по набору оборудования, и по мощности – Череповецкая, уже была построена. Они как две сестры Псковская и Череповецкая – в один и тот же год начаты, в 1968-й. Я в тот год туда в Вологодскую область был назначен директором, так приехал на голое место в единственном лице. Передо мной 1200 гектаров территории, заполненной сосновым лесом. Так и пришлось начинать: не знал где жить, с кем работать – даже проекта не было. Но спустя 15 лет три энергоблока уже крутились и семь тысяч сотрудников и их семей жили в городке. Больше 100 тысяч квадратных метров жилья, полный набор объектов социальной сферы, включая пионерский лагерь.

- Нелёгкая судьба у Псковской ГРЭС, оказывается, началась с самого рождения…

- Да, коль 15 лет топтались на месте, конечно стройка попала в список долгостроев, -  распыление средств огромное, и у Николая Рыжкова, Председателя Совета министров СССР, было моральное право, и он её консервирует 28 мая 1986 года. Я как раз в то время был в Москве, спрашиваю у своего руководства: что делать? Мне отвечают: «Правительство приняло решение – поезжай, консервируй станцию, по миллиону в год будете получать, зарплата останется та же, спросу никакого – чего ты дёргаешься. Думаю, есть же умные люди – действительно, чего дёргаться».

- И послушались умных людей?

- Нет, конечно. Мне пришлось обращаться к секретарю ЦК Владимиру Ивановичу Долгих, он и говорит, что Рыжков не прав, что станцию в таком положении консервировать нельзя – убытков для страны будет значительно больше, чем при продолжении её строительства. Через месяц станцию расконсервировали. Если бы я тогда не пошёл таким путём, то станции не было бы. А через два года комитет стандартизации запретил выпускать котлы для нашей станции – вышли новые стандарты, по которым наши котлы не отвечали по трем показателям – металлоемкости, экономичности, и экологичности. А перейти на другие – всё равно, что вновь законсервировать, там ведь и фундаменты переделывать надо, и многое другое - почти всё. Опять я отправился в ЦК. Три месяца шел диалог, но я отвоевал старые котлы.

- Трудно было строить с самого начала?

- Когда сюда приехал, посмотрел… Четыре директора сменились, и что? Пять коттеджей построили для руководящего состава – заказчика и подрядчика. Так четыре из них – 8 квартир заняли для расселения себя, а строителям и эксплуатационникам – остался один коттедж. Считалось, что это отраслевая стройка, не областная, и поэтому её судьбой всегда плохо интересовались. А когда перекрывали плотину, нужно было три паводка, чтобы водоем заполнить: два весенних и один летний. Получилось так, что тем летом выпали два дождя – лили ливнем, и заполнение началось прямо на глазах. Особенно второй ливень: за ночь на метр вода поднялась. Плотину должны были намывать земснарядом, а он не справляется. В нарушение технологии, потому что земснарядом более плотная укладка идёт, чем самосвалами – из кузовов рыхлый грунт получается. Но мы всю самосвальную технику, которая была у нас, которую удалось собрать в области, из Ленинграда и даже из Архангельска, пустили в дело и едва успевали. Почти катастрофа. А нас приглашают в райком, в райисполком для бесед: почему с нами не согласовали -  чуть ли не уголовное дело на нас собирались заводить. Чего согласовывать? Нас пригласили строить – мы строим, а они чего в этом понимают? Такое было отношение в кабинетах. А тут на месте - глина, кроме резиновых сапог никто другой обуви не знал. Когда строили больницу, кирпич грузили на машину, а саму машину таскал гусеничный трактор, потому что машина своим ходом проехать не могла.

- На Череповецкой станции своего первого директора помнят?

- 33 года исполнилось в прошлом году, как я оттуда уехал, у меня там был коттедж построен, сад плодоносил. В минувшем году было 40 лет Череповецкой станции и сто лет образования посёлка Кадуй, где она построена – это в 50 км от Череповца. Так руководство станции спустя 33 года меня пригласило на празднование и вручили почётный знак. Доброе дело там помнят.

- И всё же вы построили Псковскую ГРЭС, несмотря на сложности.

- Это были ещё не все испытания. Дальше – развалилась страна. Никому стало ничего не надо. Спрос на энергию упал, появились лишние мощности, в денежное обращение пошли суррогаты – векселя, казначейские обязательства, взаимозачёты, бартеры и ещё чёрт знает что… И вот в таких условиях в 1993 году ввели в работу новый блок. Кредиты брали. Один раз нам кредит под 400 процентов банк загнал. И третий блок уже тоже на площадке лежал. В таких условиях сумели ещё и поселок отгрохать: всех, кто приехал на работу, обеспечили жильем – никто с тех пор здесь не нуждается в жилье. У нас посёлок Пионерный – единственный на многие российские территории, где нет никакого аварийного жилья. Да мы вообще многое успели. Когда пустили станцию, рядом с ней вырос посёлок с объектами социальной сферы. Было построено очень хорошее подсобное хозяйство: теплицы, пасека, рыбное хозяйство. 

В марте месяце у нас на столах всегда были свежие помидоры, огурцы, рыба дешёвая – сначала разводили карпа, потом и осетра. Мёда собирали по 7-8 тонн за сезон – 250 пчелиных домиков спаренных было… 

После пуска станция работала на полную нагрузку, работали 1100 человек и большой штат, который обслуживал все коммунальные, социальные и хозяйственные объекты. Была и мощная ремонтная база, и ремонтно-строительная группа – целый цех, около ста человек. Поэтому все строительные объекты, связанные с ремонтом, или вновь отстроенные, например, Дом культуры в посёлке Пионерный, включая внешнюю и внутреннюю отделку, делали своими силами. Так же и гостиницу, и спортивный зал. Все сотрудники получали хорошую зарплату и 90 процентов премии. Станция была донором всего района. Руководители администрации, как они сами говорили, как сыр в масле купались.

На фото: Дом культуры в пос.Пионерный, построенный силами Псковской ГРЭС

На фото: занятия детской хореографической студии в Доме культуры в пос. Пионерный. Фото Игоря Докучаева

- Действительно, впечатляет. У вас всё равно, что местный коммунизм образовался.

- Мне надо было на ГРЭС еще лет пять поработать – многие вопросы успели бы решить. Тут был бы спортивный комплекс вместе с плавательным бассейном. У меня уже всё было на мази – только бы начинать строить. Тут и парк был бы давным-давно. Но мой срок руководить предприятием закончился, а другим, видимо, ничего не надо, району тоже. Хотя Дедовичский район очень перспективный. Сюда надо привлекать предприятия, а для этого надо район пропагандировать, афишировать, продвигать. Но кто будет это делать? Нужны настоящие энтузисты, заряженные на это люди и, самое главное, умеющие это делать.

- Алексей Алексеевич, в чём проблема ГРЭС на сегодняшний день? Почему всё так случилось, что станцию хотят закрыть, как вы написали в своём письме?

- Когда образовали ОГК-2 («Оптово-генерирующая компания-2») – это идея Чубайса была, то в неё вошли несколько станций: Псковская ГРЭС, Сургутская, Ставропольская, Серовская, Троицкая. Была и ОГК-1, и другие компании. И пошли реформы. Решили избавляться от всего непрофильного, а это – жилой посёлок, коммуналка, подсобное хозяйство, ремонтно-строительный участок, при этом и станочный парк оказался ненужным – всё распустили. Здесь работали специалисты высокого уровня. Наши ремонтники были настолько квалифицированными, что когда проводились ремонтные работы на других станциях страны, наши ребята ездили туда в командировки. Теперь многие оказались распущены, разъехались кто куда на заработки, многие и семьями совсем снялись с этого места... Персонал с 1100 человек довели до 350. Зарплату раньше платили по тарифной сетке, а теперь как вздумается. О хороших премиях многие только вспоминают. Станция сначала стала работать в полупиковом режиме, потом и в пиковом: то есть «поднимите нагрузку», «сбросьте нагрузку», а то и вовсе - «блок отключите». Это страшно невыгодный режим, и несмотря на это станция до 2012 года всё равно работала нормально, с прибылью. Но после 2012 года ГРЭС вдруг стала неэффективной. Вмешались тарифы. На газ тарифы всё время повышают – может быть и до 15 % повышение, а на электроэнергию в пределах 1 % и даже ниже, или вовсе не меняют. А топливо в себестоимости составляет 70 %, поэтому естественно, что всё это потянуло, и станция стала убыточной. А в центре смотрят не на перспективность объекта, его надёжность, долговечность, а на прибыль. Если прибыли нет, значит, можно отбросить, отрезать. Вот и возник вопрос, что надо упразднить станцию. Да, с позиции менеджеров, наверное, верно. Но если смотреть с позиций государственных, то это совершенно неправильно. Это базовое предприятие, это фундамент, на котором всё остальное в посёлке строится. Сломать проще, а создать потом как?

- А какие варианты сохранить станцию?

- Была и продолжается мысль и посыл: ищите потребителя. А как его искать? Нужно привлекать инвесторов для строительства предприятий. Вот деревообрабатывающий завод сюда пришёл, но это не энергоёмкое производство, нужны другие. С точки зрения использования тепла, которого здесь полно, можно было бы хорошее тепличное хозяйство отстроить. Здесь для этого все условия есть, и территории тоже. А если бы ещё и предприятия с повышенным потреблением электроэнергии – совсем было бы хорошо. Но кто будет искать? Пока никто не ищет. И даже в самом районе, даже в области, в том же областном Собрании депутатов мало знают о проблеме.

Надо пропагандировать, чтобы о Дедовичах знали, хотели сюда прийти, о том, что здесь есть мощная станция, есть избыток тепла. И самое главное, есть вся инфраструктура: социальная, жилая, культурная для бизнеса и предпринимательства. Даже чистая питьевая вода. 

Это один путь – искать, заманивать и привязывать здесь новые предприятия. В прошлом году, когда я был на праздновании сорокалетия Череповецкой ГРЭС, встретился там с главным инженером ОГК-2, у нас на эту тему зашёл разговор. Он говорит: так у вас же никто там «не чешется», никаких сигналов от вас нет, вы думаете, что за вас кто-то будет думать? Вы выходите, давайте предложения, мы найдём, кому их направить – тем, кто готовы деньги вложить. Тут побудитель нужен. Я с губернатором Андреем Турчаком на эту тему говорил. И это – первый путь.

- Да, о нём говорят. Есть даже разговоры, что одним из возможных инвестиционных проектов может стать создание нефтеперерабатывающего завода, где будут производить высокооктановый бензин. Есть, говорят, и другие.

- Да, но есть и другой путь. Можно добиться того, чтобы вывести станцию из состава ОГК-2, чтобы Псковская ГРЭС была самостоятельным юридическим лицом, чтобы имела право сама выбирать поставщика топлива и потребителей электроэнергии. Топливо ведь можно брать намного дешевле, и в таком случае энергия будет тоже дешевле. А сейчас топливо можно только из одного источника – и всё, у других уже не имеешь права покупать. Попытались у других, письмо написали, так такой шум подняли, мол, кто вам дал право самостоятельно куда-то выходить. И если станцию вывести в самостоятельное юрлицо, то потребители будут, они уже появляются, если пока не по теплу, то по электроэнергии. Псковская область имеет три линии по 110 киловольт – как раз эти три линии обеспечивают область. Может быть, не 420, а 300-350 мегаватт область может забирать – вот и замкните станцию на регион. И не надо Псковской области будет с рынка брать электроэнергию, ведь мы сейчас покупаем её на стороне, и при этом есть своя ГРЭС, стоящая в «самоварном» режиме. И сама же станция с рынка берёт энергию на собственные нужды. Кажется, какое всем дело до наших собственных нужд? Мы выработали энергию – сколько надо поглотили, а то, что остаётся – продаём. Так нет, ты всё отдай по себестоимости, которая сложилась, а себе возьми с рынка, по рыночным ценам.

- Получается, что бизнесмен должен купить партию товара по одному рублю, продать по 50 копеек, а потом поехать и купить себе по три рубля. Это ведь подрыв своего же бизнеса?

- Да, чтобы разрешить этот вопрос, нужно, чтобы грамотные специалисты выходили с таким предложением – внутри станции таких нет, поскольку никто не пойдёт на риск, чтобы тебя уволили. Выходить может только местная власть, глава района и люди, которые обеспокоены судьбой станции. Но специалистов, хорошо знающих проблему и систему работы станции очень немного. После наших прежних вопросов на два года был приторможен процесс ликвидации станции – все успокоились – пока вроде бы живём. А что живём-то? Станция ведь без нагрузки стоит – так нельзя жить. А дальше – пройдёт время, вопрос возникнет вновь – там уже и трепыхаться будет некогда. Тем более в последнее время звучат приказы с 350 человек персонала станции сократить ещё, вроде бы даже озвучивали цифру, что и 200 человек сотрудников хватит. Всё убрали, всё назвали непрофильными работами – но, это же неправильно, это не дело, и надо выходить на правительство, возмущаться.

На фото: Гостиница "Русь" в городке энергетиков "Пионерный", построенная силами Псковской ГРЭС 

- Ваше письмо, надеемся, попало по назначению, его прочитали, вас услышали.

- Возможно. Тем более что есть ещё один момент, тоже очень интересный. Пока станция находилась в системе РАО ЕЭС, зарегистрирована она была по месту её нахождения – Дедовичский район жил припеваючи. А теперь она зарегистрирована в Ставрополье, где и ОГК-2. Я об этом тоже губернатору Андрею Турчаку говорил: само управление может регистрироваться где угодно, а станция должна быть зарегистрирована по месту её работы. Потому что всё связано с её содержанием: персонал, бытовка, культура, образование, медицина и т.д. – всё на плечах района, а налоги идут в Ставрополье. Ну это же не дело!

Хотя есть закон, по которому любое предприятие, магазин, фирма, которые осуществляют свою деятельность на территории субъекта – района, области – должны быть зарегистрированы по месту осуществления своей деятельности. Видите, вопросов много. Причём вопросы такие, которые надо решать.

На фото: жилой городок Пионерный в пос. Дедовичи, построенный для энергетиков Псковской ГРЭС

- Так вы прошлой осенью в депутаты баллотировались, чтобы вновь станцию отстаивать?

-Да, если бы у меня сейчас был депутатский мандат – я куда угодно вышел бы. Но без него меня никто не пустит (Улыбается).

- А правда, что в лучшие времена Псковская ГРЭС поставляла электроэнергию не только по всей Псковской области, но и в Ленинградскую область, Эстонию?

- Конечно. Перетоки же шли, границ они не имели. Это в последние годы всё разрушили – раньше была единая энергосистема в стране. Где ночь – там энергии надо меньше, и она идёт в другой регион, где ещё день или вечер и энергии надо больше. Не случайно линии сначала были 35, потом 110, дальше 220, 330, потом пошли «пятисотки», потом 750, далее 1500 киловольт. А потом всю систему разрушили и привязали каждую станцию к местным потребителям.

- А что произойдёт, если Псковскую ГРЭС всё-таки не удастся отстоять, её закроют?

- Я не могу утверждать, но слухи ходят, что иностранцы интересуются станцией, например, итальянцы…

- Но электростанции – это же стратегические объекты. Туда так просто раньше даже на территорию не пускали …

- Ещё бы… Когда я после института приехал на ТЭЦ в Кострому, понял, что такое режимный объект, там даже на проходной в управление вооружённая охрана была, хотя сама станция далеко от управления построена. На самой станции своя внутренняя вооружённая охрана действовала. Там не то что на территорию и в главный корпус было не попасть без специального допуска, но и из цеха в цех было не пройти.

- И если такими предприятиями заинтересовались иностранцы, если они их могут купить, то зачем?

- А вот это главные вопросы: зачем им это, с какой целью? И чем это закончится? Купят и порежут на металлолом, чтобы убрать конкурентов? Таких примеров огромное количество в мире. Раньше, ещё до Ельцина и его команды, про энергетику далеко не всё можно было говорить даже по телефону. А потом пошло – цель: глобализация. Поехали на станции делегации. У нас тогда и японцы, и англичане, и американцы, и немцы были. Я директором станции работал, идёт команда сверху: «американцы едут – всё, что будут спрашивать – всё разложите, покажите, дайте информацию полностью». Ну, им и давали всю информацию. А те потом давали рекомендации: зачем нужна глобализация, как нужно строить, зачем поддерживать ЛМЗ (Ленинградский механический завод), «Электросилу», если есть зарубежные. И сразу скажу, что наши турбины тогда были лучшие, они шли по всему миру – сколько Советский Союз станций везде понастроил на турбинах Ленинградского механического завода и генераторах от «Электросилы». Теперь везде оборудование импортное. Таким образом, все эти двадцать лет мы сами шли и продолжаем идти в каббалу. Ведь после установки оборудования начинается его обслуживание, сервис. Но наши специалисты, наш персонал не имеют права, не могут сами в это оборудование влезать, если какие-то неполадки – звони в офис импортной компании, а оттуда либо дадут команду, что сделать, или пришлют своего сотрудника. Любую запасную часть теперь только оттуда можно купить. И если оборудование он сейчас поставил тебе за «пятак», то запчасти он будет поставлять за «рубли». А куда ты денешься, у тебя других вариантов нет.

- А в случае конфликтов, войны, санкций ведь это очень уязвимое звено… Тем более что на энергосистеме сегодня строится всё. В том числе производство металла, алюминия, различных сплавов – вся оборонная промышленность, да и другие отрасли требуют электроэнергии очень много. И где её взять, если энергоблоки на станциях невозможно будет использовать.

- Я могу предполагать, что электроника сейчас очень сильная, сложная и хитрая – а откуда мы знаем, что там в этих защитах импортного оборудования заложено: может быть, в нужный момент по пришедшей команде оно не просто остановится, потому что сработает защита, а вовсе турбина взорвётся или сломается. И потом мы не запустим её никогда, ведь они сейчас даже не пускают, чтобы мы сами разобрались в схемах конструкции. Это серьёзный вопрос защищённости внутренних технологий, и вопрос очень глобальный для Правительства и Президента.

- А от подсобных хозяйств, что были у ГРЭС что-то остаётся сегодня?

- Тепличное хозяйство какая-то компания перекупила, перенаправила с выращивания овощей на производство цветочной рассады, так теперь, наверное, пол-Санкт-Петербурга этой рассадой и цветами снабжают. Сумасшедшие деньги на таком хозяйстве можно получать. Разве станция не могла то же самое делать в этих новых условиях. Рыбное хозяйство москвичам отдали, осётр ведь очень хорошо продаётся. Правда, как только это случилось, я уже туда не ездил и не интересуюсь, что там происходит. Сейчас, возможно, и с рыбным хозяйством проблемы, если станция в самоварном режиме работает. Я вот ездил недавно в Кадуй на Череповецкую станцию, там тоже рыбохозяйство при станции, так они больше тысячи тонн осётра в живом виде продают. Выращивают и продают малька. Построили и завод по производству чёрной икры. И ведь у осетра берут икру только после восьми лет жизни особи – представить сложно, какое мощное там хозяйство выросло, какие рыбины, и сколько их живёт в водоёмах.

Пасеку нашу станционную передали частному лицу, из 250 спаренных домиков он оставил себе, может, 25, а остальное ему не надо.

На фото: в лодочных ангарах, где размещается школа гребли - всё это появилось тоже благодаря Псковской ГРЭС

- А есть ли необходимые площади и мощности, чтобы вокруг станции вновь строить различные предприятия и хозяйства – тепличные, рыбные? И насколько это  возможно?

- Конечно, есть, там свободные территории при станции остались не переданные, не проданные в частные руки, и у самой станции есть площади. Причём здесь уже всё сделано и всё решено для выстраивания производств: не надо никаких электролиний возводить, не нужны трансформаторные подстанции, дороги и транспортные подъезды – всё есть. Нужно просто людей сюда возвращать.

- Алексей Алексеевич, как вы думаете, в Москве ситуацию понимают или им до нас никакого дела нет?

- Конечно, нет. Ведь в Москву тоже постоянно с этим вопросом выходить надо. Там просто очень мало информации об этом.

- То есть в Москве сейчас учёт подобного имущества в стране не ведут, как это было  в СССР?

- Я не знаю, что они там ведут-не ведут – деньги там считают (Улыбается).

- По вашему мнению, спасти ситуацию можно?

- Не только можно, но и нужно - пути я нарисовал. Нужно выходить в Госдуму, в Правительство - да куда угодно. Но нужен толкач, который будет в этом заинтересован, будет везде ездить и пробивать вопрос. Это как в ступу засыпать зерна – мука не получится, пока толкач не будет этой ступой двигать.                                       

На прощание Алексей Алексеевич на мгновение задумался, а потом поставил твёрдую точку в нашем разговоре:

- Мне, может быть, тоже пора успокоиться. Но я не могу, не могу! Многое здесь пережито, много испорченно крови – и теперь всё это на распыл, что ли? Надо дальше продолжать, даже если в глобальном плане не всё понятно… Хотя там, где люди смотрят не на глобальное, а на себя, на своих близких, на своё хозяйство – дела всегда идут. Я хочу, чтобы у нас тоже дела шли. Я и сейчас, насколько  хватит сил, готов подсказывать, выступать консультантом для решения вопроса. И он не должен так звучать: быть станции или не быть? Она должна быть.

От автора:

Возможно, в Москве или другом городе сидит молодой менеджер, который к таким далёким активам относится так, как его научили в престижном столичном вузе: смотрит в графу таблицы – объект где-то в далёком регионе, о котором он и представления не имеет, и не приносит прибыли. Всё! Он в графе напротив объекта ставит знак вопроса или просто вычёркивает. Да, в бизнесе так: есть направления, которые развиваются – они в прибыли, а есть сомнительное направление – опять «в ноль», и значит,  этот бизнес не нужен. Московские менеджеры работают по такому же принципу – других проблем и вопросов территории, страны, государства, жителей, где расположен объект, они не видят и не знают. С них просто требуют эффективности бизнеса – дайте нам прибыль и всё. Но государство – это не только бизнес,  это совсем другое, и жить только по законам бизнеса оно не может.

Игорь ДОКУЧАЕВ, фото автора

«Прессапарте»/Pressaparte.ru

Ещё по теме: 

Дедовичский узел. Удастся ли сохранить Псковскую ГРЭС, может быть решено уже 1 августа.