Поехали к Райнису

23 октября 2020 г.

Среди странников и борцов за справедливость он занимает особое место. Ярко жил, многое видел, немало сделал – достаточно для того, чтобы его продолжали любить и почитать и сегодня далеко за пределами его родной Латгалии и всей Латвии. И если у России был Максим Горький, чтобы предсказать революционную бурю, то в Латвии – Ян Райнис.

Когда юриспруденция бессильна

Поэтом стал практически в детстве, неосознанно, интуитивно впитывая в себя звучавшие вокруг крестьянские песни, напевы, сказки, воспроизводимые мамой народные мотивы, приносимые множеством случайных знакомцев. Семья Райниса, или как в детстве его звали Яниса Плиекшана, жила на земле Латгалии, в окрестностях Динабурга (современный Даугавпилс) на берегах Даугавы, где сходились десятки дорог, где встречались сотни людей разных национальностей: латгалы, латыши, белорусы, русские, литовцы, немцы, евреи, греки, поляки. И даже в семьях простых людей, знали и говорили на разных языках.

На фото: Гривская школа, в которой четыре года с 1875 по 1879 учился Ян Плиекшан

Копия из итоговой выписки ученика Яна Плиекшана, (старые фото из архива школы)

Сегодня в этом историческом здании располагается школа №6 города Даугавпилса

На здании школы помещена мемориальная доска, напоминающая о годах, когда в школе учился будущий поэт

В родных местах юный Янис и познал свой Интернационал, который во многом чуть позже определил его судьбу. А пока формировал жажду познания, стремление к справедливости, к такому устройству жизни, чтобы все эти простые люди получили и свою надежду на лучшую жизнь, и саму её не в отдалённой перспективе, а уже в ближайшие годы. Эту формулу справедливости он впитывал и от древних греков и римлян, читая Плутарха, Софокла, Гомера, Геродота, Овидия, Ливия, Катулла, и, со страниц немецкой, французской, русской классики. И из разговоров с друзьями-гимназистами, однокурсниками по университету. Петербург посеял в молодом Райнисе революционные зёрна. Но, чтобы прорасти, им требовалась земля – тот самый слой, где жили миллионы простых людей.

Выйдя после обучения на юридическом факультете в обычную жизнь, поработав юристом на низших должностях судебно-правовой системы, установленной в Российской империи, он быстро понял, что справедливого общественного устройства в этой стране с помощью юридических механизмов никогда не добиться. Янис, к тому времени уже кандидат юридических наук, резко рвёт с юриспруденцией, которая могла легко обеспечить ему безбедную, сытую жизнь. Но он уже видит другой путь – одним из первых среди революционной интеллигенции.

Мы пойдём другим путём

И чтобы рассказать об этой другой дороге, идёт в публицистику - в 1891 году становится журналистом и редактором очень активной и передовой газеты «Диенас лапа» («Ежедневный листок»). Много думает, пишет, страдает… А иначе публицистом не становятся: ни тогда, ни сейчас. И вдруг взрывается в иной ипостаси – в поэзии. Уходит из газеты, потому что его мозг стал трансформировать происходящее в стихотворные строки, в которых смешивается всё: старинные песни, многоголосие языков, стихи и сказки, революционные настроения. Стремление высказаться эмоционально и образно не могло быть обеспечено простыми публицистическими инструментами, и тогда на помощь пришла поэзия. Не та, что рассказывает о страданиях юных барышень и тоске сердец воспалённых юношей, или воспроизводит сентиментальное самокопание грешников и грешниц, с прослойками воспевания трепета природы, а та, что помогает рождаться идеям, героям, философии свободного человека, каким его создала Мать-природа.

Два года Райнис переводит «Фауста» Гёте, его версия перевода стала одним из лучших прочтений этого произведения мировой литературы. Причём, заканчивал он его уже в камере Рижской тюрьмы, посаженный туда вовсе не за занятие переводом. К тому времени Ян Райнис уже сложился в революционно настроенного авторитетного социал-демократа, побывавшего в тюрьмах Паневежиса и Лиепаи. Из Риги до окончания следствия его высылают в Псков под строгий полицейский надзор, куда он приезжает в последние дни 1897 года тридцатидвухлетним человеком. Вместе с ним в Пскове появляется Йоханна Розенберга больше известная под творческим псевдонимом Аспазия - латышская поэтесса, недавно ставшая его женой. Псков Яниса устраивал – недалеко от родных мест, но сам город его окрестности «болотистая холодная местность» - настолько удручали с первого же знакомства, что поэт даже высказал мысль, что его «песенка спета». В нищенских условиях Янис и Аспасзия вынуждены были зарабатывать на хлеб и проживание. Он ещё из Риги выехал больным, и чувствовал себя таким на протяжении всей зимы 1898 года. Проживали в недорогом съёмном жилье, но ни один дом, где жили Райнис и Аспазия в Пскове не сохранились. И поэтому, посмотреть на реальное место жизни Яна Райниса можно либо в Латвии, где таких адресов несколько, либо в швейцарском городке Кастаньола на берегу озера Лугано.

Ячейка памяти

Мы выбрали местечко Биркенели, недалеко от современного Даугавпилса – старый усадебный дом семья Плиекшанов снимала на протяжении девяти лет. Впервые Ян приехал сюда, когда ему было семь – самые чудесные годы детства, часто вспоминаемые поэтом всю жизнь. Дом был старый, хранящий множество тайн и секретов.

На фото: дом в Биркенели в 1995 году, когда в усадьбе начались реставрационные работы (из коллекции музея Яна Райниса в Биркенели)

Одним из них стала старинная библиотека – книги были спрятаны на чердаке, слой пыли и паутины, которые приходилось очищать, прежде чем открыть обложку – это было часть таинства. О нём сегодня напоминает не только сам дом с множеством тайных уголков, но и огромная твердокаменная книга недалеко от входа. Её страницы, вроде бы такие прочные, точно также могут трепетать на ветру, и точно так же рассыпаться от времени, как страницы обычных книг. Если бумажные издания уйдут, что останется человечеству? - зреет вопрос. Только глобальный разум, который сохранит для нас всё, что раньше хранили и передавали из поколения в поколение книги. И так до тех пор, пока не погибнет сам глобальный разум. Это может случиться. И это произойдёт быстрее, если книги, а в них стихи и новеллы, перестанут влиять на человека. Правда, есть ещё способ сохраниться и сохранить. Вот в таких маленьких музеях, растворённых в природе, как усадьба в Биркенели. Здесь уже даже не так важно, чей это музей, здесь главное, что хранится в этой ячейке памяти. Ведь, правда, здесь не только память о поэте Яне Райнисе – страннике, революционере, влюблённом романтике, здесь живёт время, эпоха, образ жизни со всем набором важных и пустяковых мелочей. Но без любой из этих пустяковин, машина времени может и не запуститься.

И ещё – в таких местах скрывается сама природа, которая разбудила в юристе поэта, а тот в свою очередь помог пробудить революцию духа – социализм. Как бы в современной Латвии кто ни боролся против коммунистических проявлений, их не удастся удалить из людей, потому что они сохраняются вот в таких исторических персонажах, как Ян Райнис, и продолжают питать пролетарскими, марксистскими, ленинскими идеями массы новых людей, новых лидеров по всему миру. А если попытаться уничтожить память о Райнисе – неминуемо исчезнет и сама Латвия.

Идите в библиотеки, берите книги и читайте Райниса, там есть ответы на многие жизненные вопросы. А мы ещё проведём вас местами, где провёл свою юность сам поэт, чтобы вы замечали такие ячейки природной памяти и рядом со своим домом.